В пустоте человек висит, в голубином шаре.
Он один, как Бог, но ему - плохо.
Он готов кричать, исповедоваться, гутарить,
Но огонь горит царскосельский, шумит эпоха,
Пахнет гарью.
В красноватой жидкости ток надежды.
Детства город льется струями улиц,
И встает над миром силуэт нежный -
Мальчик бедный в тужурке идет, сутулясь,
Временами между.
Нам останется память, и боль, и слезы,
И каштановый запах над пепелищем,
И река, не таящая в сердце угрозы,
И уютный паб, который отыщем
Под конец в морозы.
Киев