Раздел 6 книги "Земле удмуртской"
БАЛЛАДА О ВЕЛИКОМ КОНСТРУКТОРЕ
Михаилу Тимофеевичу Калашникову
Далёкое детство. Родная Курья.
Просторы Алтая. Степные края.
Широкое поле. Весенний рассвет.
Мальчишке на пахоте только семь лет!
Как труден и долог на пахоте день!
От жаркого солнца не спрятаться в тень.
«Держись, Михаил! Не сдавайся, дружок.
Ведь ты же мужчина!» – шепнул ветерок.
Октябрь сорок первого. Танковый взвод
Отважный танкист в наступленье ведёт.
Вдруг пламя сверкнуло. – «Ох, как горячо!» –
Навылет пробито осколком плечо.
Но сердцу больнее от тяжких минут –
Фашисты из «шмайсеров» в раненых бьют.
И нет автоматов, чтоб дать им отпор,
И горькой слезою туманится взор.
Лечиться б спокойно, а сердце горит
Желанием страстным стране подарить
Оружие грозное – свой автомат.
И вот уж в тетрадке наброски лежат…
Как труден и долог конструкторский путь!
Как много их было – нелёгких минут!
Но всё одолел неуёмный талант –
Создал автомат наш российский сержант!
Россия! Гордись – это верный твой сын
Стал в мире Конструктором Номер Один!
И знает планета – он слава твоя.
И знает об этом родная земля.
Великий Конструктор творит и живёт
Великой надеждой, что мир сбережёт.
А в поле конструкторском – вечный аврал…
И пашет, и пашет седой генерал!
27 ноября 1995 г.
----------
Три варианта музыки: Людмилы Лядовой Виктора
Шацкого и Евгении Копысовой.
ПЕСНЯ О КАЛАШНИКОВЕ
Левша когда-то подковал
Железную блоху
И тем в историю вписал
Бессмертную строку.
А наш Калашников создал
Легенду-автомат
И легендарным в мире стал
Российский наш сержант!
«Калашников», «Калашников», –
Полвека говорят
На всей земле, – «Калашников» –
Вот это автомат!»
Михайло Тимофеевич!
Не зря так говорят –
Надёжно служит Родине
Ваш славный автомат!
Не для того его создал
Великий патриот,
Чтоб он народам угрожал,
А чтобы мир стерёг.
Пусть миру служит автомат
Гарантом тишины,
А тем, кому не нужен мир,
Напомнить мы должны:
«Калашников», «Калашников», –
Полвека говорят
На всей земле, – «Калашников» –
Вот это автомат!»
Михайло Тимофеевич!
Не зря так говорят –
Надёжно служит Родине
Ваш славный автомат!
Лишь только утро настаёт,
Вдоль пруда на «Ижмаш»
Спешит рабочий наш народ,
И с ним – конструктор наш.
Ему часы на башне бьют,
Кивают тополя,
Благодарит его за труд
Родимая земля.
«Калашников», «Калашников», –
Часы на башне бьют.
«Калашников», «Калашников», –
Звенит Ижевский пруд.
Михайло Тимофеевич!
Пусть не смолкает звон!
За лучший в мире автомат
Нижайший Вам поклон!
1 октября 1994 г.
----------
Два варианта музыки: Виктора Шацкого и
Геннадия Корепанова-Камского. Песня на
музыку Виктора Шацкого, в его исполнении,
вошла в золотой фонд ОРТ «Жизнь замечатель-
ных людей. Конструктор Михаил Калашников»
(7 декабря 1997 г.).
ГАЛИНА
ПЕСНЯ
Галине Алексеевне Кулаковой
В Степанове стынет рябина,
Искрится над Камою снег.
Отсюда девчонкой Галина
Взяла олимпийский разбег.
«Галина! Галина! Галина!» –
Берёзки родные звенят.
И ветер в лицо бьёт и в спину,
И руки, и ноги гудят.
Высокие Татры доныне
И Саппоро видят во сне,
Как птицею мчится Галина
По звонкой победной лыжне.
«Галина! Галина! Галина!» –
Берёзки родные звенят.
Сверкает над миром, Галина,
Огонь твоих славных наград.
Лыжнёй она трижды планету,
К победам идя, обошла
И славу Отчизны по свету
Достойно везде пронесла.
«Галина! Галина! Галина!» –
Берёзки родные звенят.
Твой подвиг спортивный, Галина, –
Разбег для российских девчат.
В Степанове стынет рябина,
Искрится над Камою снег.
Прославила наша Галина
Удмуртскую землю навек!
«Галина! Галина! Галина!» –
Берёзки родные звенят.
«Спасибо! Спасибо, Галина!» –
Они от души говорят.
14 апреля 1992 г.
------------
Музыка Геннадия Корепанова-Камского.
ВОЗВРАЩЕНИЕ
К 100-летию со дня рождения
Кедра Митрея
Сегодня здесь над тихою Лозой
Игра встречает дорого сына,
Прославившего край родимый свой,
В граните к ней вернувшегося ныне.
Ликует вся игринская земля,
Горит огнём осенних ярких красок!
И вновь Кедра Митрею тополя
Звенят словами дедушкиных сказок.
Им кажется, что он ещё вчера
Гонял от дома Чера – духа злого –
С мальчишками вихрастыми с утра,
Чтоб были все родные их здоровы.
Простой удмуртский мальчик из села
На крыльях знаний так сумел подняться,
Свершить такие славные дела,
Какие многим ныне и не снятся!
Какой талант ему был Богом дан!
Впервые им в суровые те годы
Трагедия, и повесть, и роман
Подарены удмуртскому народу.
Прозаик, драматург, лингвист, поэт,
И фольклорист, и очеркист, и критик…
Он, как удмуртский университет,
С науками был связан сотней нитей.
Как много сделал этот человек!
И сколько б взял ещё высот он с боем,
Когда б не наш жестокий, подлый век,
Его вдруг в жизни сделавший изгоем.
Безжалостный свирепый ураган
На десять лет унёс его в изгнанье
И бросил в рабство в страшный Магадан
Бездушным палачам на поруганье.
Он на свою Голгофу, как Христос,
Взошёл – распяты книги, честь и имя!
Но не сломили голод и мороз
Души бунтарской дух непобедимый.
На нарах с ним – Юбер-батыр – впритык,
Идна-батыр, Дангыр – его герои,
И песней сердца милая Дыдык
Его спасала горькою порою.
Берёза старая пыталась зашагать
К нему в Сибирь, куда был вновь он
брошен,
Да не смогла – упала, словно мать,
Узнав, что он снегами запорошен.
Он верил в то, что память не убить
И путь к сердцам не оградить забвеньем,
Что имени и книгам его жить
В делах и думах новых поколений.
Сбылись, Кедра Митрей, твои мечты!
Ты дорог людям и тебя читают.
Другим, творец, теперь твои труды
Творить добро и радость помогают.
Шумите громче над Игрой, ветра,
Чтоб каждый куст в округе встрепенулся!
Ликуй, Лоза! Ликуй и пой, Игра!
Твой верный сын к тебе навек вернулся!
Сентябрь 1992 г.
ПАМЯТЬ СЕРДЦА
К 55-летию со дня гибели
Кузебая Герда
Когда б он пел всю жизнь, как соловей,
Забот не зная, о любви своей
И красоте его родной земли,
И эти б песни славу обрели.
Но боли века все в себя вобрав,
Не стал он петь о шелесте дубрав,
А к солнцу устремив души полёт,
Запел о том, чем жил его народ.
Как гражданин, как истинный поэт,
Он нёс народу новой жизни свет.
И потянулся к солнцу бедный люд,
И славил Герд его свободный труд.
Вдруг солнца круг за тучами исчез,
И молнии ударили с небес.
И с тьмой вступил поэт в смертельный
бой,
И сердце его вспыхнуло звездой!
Упал поэт от пули в Соловках –
И солнце закачалось в облаках!
И каркнул ворон: «Всё! Поэта нет!»
А время говорит нам: «Жив поэт!»
Великий сын народа своего,
Живёт он в доброй памяти его.
Народ в сердцах стихи его хранит,
А память сердца крепче, чем гранит!
Октябрь 1992 г.
ДЛЯ ЛЮБВИ И СТИХОВ
Ашальчи Оки
Для любви и стихов
Из-под лёгкой руки
Среди трав и цветов
Родилась ты, Оки.
Средь овсов вдоль дорог
И хлебов у реки
И для мук и тревог
Родилась ты, Оки.
Тюрагай тебе пел, 1
И звенел соловей…
Ураган налетел,
И подул суховей… 2
Друг умолк навсегда, 3
Стихла песня его –
Опалила беда
Горем сердце твоё.
Загрустило оно,
Как без влаги побег,
В Каму камнем на дно
Опустилось навек.
Но запела земля
Твои песни, Оки.
Зазвенели поля
О тебе у реки.
Твоё сердце поёт
Соловьём средь ночи,
И удмуртский народ
С ним поёт, Ашальчи!
19 апреля 1992 г.
-----------
1 Жаворонок (удм.).
…2 Сталинские репрессии.
3 Кузебай Герд.
ДОРОГА К ПОЭТУ
ПОЭМА
Если б только злу хватило сил,
Задушило бы добро оно,
Погасило солнце взмахом крыл,
Чтобы в мире сделалось темно.
Только злу добра не победить.
Ф. Васильев
1
ИСТОКИ
Лучше всех дорог на свете
Та, которая домой.
Ф. Васильев
Еду дорогой, которой не раз
Он добирался до дома.
Радует сердце и радует глаз
Всё красотой незнакомой.
Здесь я ещё никогда не бывал.
Всё, что я вижу, мне внове.
Светлых холмов серебристый овал
Выгнулся снежною бровью.
Словно ресницы, темнеют леса,
Смотрят задумчивым взором,
Будто им кто-то сегодня сказал –
Еду на родину Флора.
Рад, что судьба, наконец, привела
В дни этой командировки 1
В Ярский район, где земные дела
Так укатали чертовски.
Встречи, беседы с простыми людьми –
С ранней зари до заката.
Жизнь подсказала: «У них ты возьми
Всё, чем душа их богата».
Сколько запомнилось добрых мне лиц
Тех, чьей заботой мы сыты,
----------
1 Поездка в деревню Бердыши состоялась 5 декабря 1978 г.
В то время я работал в аппарате Удмуртского ОК КПСС.
В этой глубинке вдали от столиц,
Богом, казалось, забытой!
Край, им воспетый с такой теплотой,
Раньше знакомый по строкам,
Книгой раскрытой предстал предо мной
И рассказал мне о многом.
Поздней порой, забывая про сон,
Брал в руки томик поэта,
И уносил меня с лёгкостью он
В мир его дум до рассвета.
И становились понятнее мне
Книг его светлых истоки:
Просто не мог о родной стороне
Он не сложить эти строки.
Просто не мог для хороших людей,
Любящих землю родную,
Песню не спеть в полный голос о ней,
Им эту песню даруя.
Сердце поэта с мальчишеских лет
Боли людские впитало
И, словно эхо их счастья и бед,
В книгах его зазвучало.
Токи земные, энергию дав
В каждую строчку поэта,
Стали для них, словно солнце для трав,
Добрым источником света.
Он утверждал, что нигде не найти
Лучшей дороги, чем к дому.
Еду. Сегодня и мне по пути
Путь, ему с детства знакомый.
Вроде и рад я, и горько мне так,
Что закричал бы от боли, –
Рядом живут и глубокий овраг,
И серебристое поле.
Вроде лежит далеко его прах,
Здесь он – живой и весёлый –
Кружит, как пух лебединый в стихах,
Ветром гуляет по полю.
Смотрит глазами седых деревень,
Что на пути попадают,
Вместе со всеми начавшийся день
Он по-хозяйски встречает.
2
ПОЕДИНОК
Мой конец, меж какими он
вёрстами спрятан?
Где растут обагрённые кровью
цветы?
Уж дорога сдружилась
с багровым закатом,
И всё ближе он –
край роковой темноты.
Ф. Васильев
Мимо бегут вереницы берёз,
Ели и пихты мелькают.
Сердце тревожит всё тот же вопрос –
Что в Бердышах ожидает?
Рвался, но долго не ехал сюда,
В дальнюю эту деревню,
Ту, что умчалась далёко в года
Песней поэта напевной.
В сердце кружилась моём круговерть
Снежного колкого шквала –
Белая, жуткая, страшная Смерть
Ехать мне к Флору мешала.
Вспомнились горе родных и друзей,
Слёзы и розы печали, –
Белою скорбью ромашки с полей
С розами рядом лежали.
Пел колыбельную Горю поэт, 1
Чтобы сон Горя был вечен,
Да задремал, и увидел рассвет –
Горе расправило плечи.
Страшным ударом обрушив всю злость,
Всю, что скопило для света,
Встречной машиной оно пронеслось
Прямо по сердцу поэта.
Зло одичавшее взяло стихи,
Больно швырнуло под ноги,
И обагрённые кровью листки
Ветер погнал по дороге.
Даже пол уток ещё не прошло, 2
Как эти страстные строки
Слушало с тихим восторгом село,
Но оборвалась дорога.
----------
1 Стихотворение «Колыбельная горю».
2 Поэт возвращался из села Красногорское.
Встретил поэт свою смерть, как боец, –
С той, дорогой ему встречи
Вёз он тепло благодарных сердец
За поэтический вечер.
Знал, что чем больше он служит Добру,
Тем будет круче расправа,
Знал, да не дал он покоя перу –
Честно он жил – не лукавя.
Встреча со Злобой была уж близка –
Сильно посев его вырос.
Грозно дышала она у виска
И до поры затаилась.
О, как мечтала она поскорей
К сердцу поэта добраться
И за проклятье, что вписано ей,
С ним навсегда рассчитаться!
Был он сподвижник Любви и Добра.
Жертвуя личной судьбою,
Бросил он в жаркое пламя костра
Чёрную Злобу с собою.
Годы поэта сгорели дотла,
Но обгорела и Злоба.
Жизнь не напрасно в горенье прошла –
Был он поэт высшей пробы!
Зло просчиталось – собрало Добро
Все обагрённые строки,
В новые книги поэта вошло
Всё, что поняли с дороги.
3
БЕРДЫШИ
…А здесь, как прежде,
Ждут тебя, любя,
И каждый дом,
И каждая ветла.
Ф. Васильев
Трудно поверить, что нет уж в живых
С нами большого поэта.
Только остался о Родине стих
Песней удмуртского лета.
Только живут в каждом сердце большом
ПОЛЕ с РЕКОЮ поэта, 1
Те, что грустят, как о сыне, о нём
Рядом совсем уже где-то.
Вот они! – Светлые эти места,
В песнях воспетые жарких.
Здесь зарождалась, росла чистота
Строк его страстных и ярких.
Тихо. Кругом не видать ни души,
Болью всё полно немою.
Скорбно стоят предо мной Бердыши.
Спит одинокая Моя.
Сжались от боли её берега,
В горьком молчанье поднялись.
У речке-подруге крутые лога,
Словно сироты, прижались.
----------
1 В год гибели поэта вышла в свет книга «Река и поле».
Ели руками-ветвями сплелись,
Чтоб не сломиться, и в горе
Сосны, как свечи во храме, зажглись
Думой высокой о Флоре.
Тёмным обозом бегут к нам дома.
И, задыхаясь от бега,
Мчится за ними вдогонку зима
С горстью холодного снега.
Словно спешат они встретить гостей,
Как ребятишки когда-то
Дружно бежали и ждали вестей,
Всем приезжающим рады.
Словно б хотели услышать они
Голос родного поэта,
Вспомнить ушедшие светлые дни,
Жаждуя слово привета.
Только поэт не вернётся назад,
Взглядом свой край не окинет.
Вот почему одиноко грустят
Возле дороги рябины.
Вот почему у околицы дом
Думой глубокой встревожен…
Остановились и вышли вдвоём
В снежную ленту дорожек.
Помню, попутчик негромко сказал:
«Вот он, Васильевых, – крайний».
Дом невысокий пред нами предстал –
Старый, простой и печальный.
Низко склонилась над самым окном
Ветка черёмухи стылой,
Той, что когда-то весенним стихом
Головы многим вскружила.
Той, что звала его с грустью домой,
Редкого гостя, с обидой,
И трепетала от счастья листвой,
Первой поэта завидев.
4
У МАТЕРИ ПОЭТА
Когда пускаюсь в дальнюю дорогу,
Поклон я низкий матери кладу.
Ф. Васильев
Трудно приехать нежданно, вот так.
Трудно войти и с порога
Встретиться с болью в печальных глазах,
С правдою жизни жестокой.
Трудно приехать в деревню, где мать
Сына уже не дождётся.
Надо зайти к ней. А что ей сказать?
Чем это ей обернётся?
Болью, тревогой. Полгода прошло.
Даже земля не осела –
Гнусное, подлое, жалкое Зло
Сделало чёрное дело.
Мать на крылечко, набросив платок,
Вышла, да только не к сыну.
Слёз уже нет, их солёный поток
Где-то в душе её стынет.
Руки, которые резали хлеб
Сыну с любовью когда-то,
Сжались от холода – спрятаться, где б?
К кофте ладони прижаты.
«Низкий поклон тебе, матушка-мать!
Словно к удмуртской мадонне,
Ехал к тебе я, чтоб к сердцу прижать
Эти святые ладони.
Милая, добрая матушка-мать,
Сердцем прими, дорогая,
Слово сочувствия, чтобы унять
Боль хоть немного, родная.
Я её вместе с тобой разделю,
В сердце носить её стану,
Чтобы она в твоём тихом краю
Меньше тревожила рану.
Взгляд твой тревожный и светлый такой
Я никогда не забуду
И навсегда увезу я с собой
Эту святую минуту.
Низкий поклон тебе, матушка-мать,
За доброту и сердечность!
Сын твой сумел их другим передать,
Чтобы не канули в вечность».
5
СЛОВО НЕ УМРЁТ!
Не бойся – слово не умрёт,
Услышанное сберегут.
Ф. Васильев
Люди уходят… Живут их дела,
Родине жить помогают.
Память о светлом поэте светла –
Смерти поэты не знают.
В книгах поэта стучит, как родник,
Бьётся, не зная покоя,
С нами ведёт разговор напрямик
Сердце поэта живое.
Всё, что написано щедрой рукой,
Стало его продолженьем –
Стал он и лесом, и тихой рекой,
И песнопеньем весенним.
Стал он всем добрым, о чём он писал, –
Мыслью заветной и думой,
Всем, что любил и к чему призывал –
Жизнью, не терпящей шума.
Странное дело – ещё раз возьмёшь
Ту же, знакомую, книгу –
Словно бы новую книгу прочтёшь,
Страстно созвучную мигу.
Новых раздумий и чувств наберёшь,
Словно пройдёшься по полю –
В сердце упрётся упругая рожь,
В душу ворвётся раздолье.
Жизнь, словно летнее поле, гудит
Роем нелёгкой работы.
ПОЛЕ поэта живёт и творит
Новые добрые всходы.
Солнцу поэзии вечно сиять! –
Злу не убить его света.
Буйным цветением сада сверкать
Доброму слову поэта!
Гордо стоят средь холмов Бердыши.
Моя поёт свою песню.
Так же, как прежде, бегут малыши
Полем до речки чудесной.
Чей-то мальчишка стоит у реки –
Травы укутали ноги;
Смотрит задумчиво из-под руки
Вдаль, куда мчатся дороги.
Снова, как чудо, встречая зарю
В дальней прекрасной дороге,
«Здравствуй, поэт!» – Флору я говорю,
Вечно живому, как строки!
Июль 1979 г., март 1991 г.
ДОРОГА В БЕССМЕРТИЕ
ПОЭМА
Памяти Флора Ивановича Васильева
Седьмой километр. Як-Бодьинский тракт.
Последний крутой поворот.
Закончилась встреча. В работе – антракт. 1
Дорога в Ижевск уж зовёт.
Село Красногорское сонной рукой
Махнуло машине вослед.
Поэт возвращался усталый домой, –
Нёс отпуск июльский рассвет.
Дорога, дорога… Как часто звала
Поэта на родину ты!
Как редко его отпускали дела
Туда, куда звали мечты!
Они уносили поэта во снах
В родные его Бердыши,
Где зрела его земляника в лесах
И Моя шептала: «Спеши!» 2
Когда же бывал он в родной стороне,
Дарил ей на память стихи,
И сердце звенело подобно струне
При виде знакомой реки.
И поле его обдавало волной
Земной материнской любви,
И пели в душе его даже зимой
В родимом краю соловьи.
И мама спешила к нему на крыльцо,
Когда он в окошко стучал,
И радостью светлой сияло лицо,
Когда он её обнимал.
И, может, он видел во сне, как сквозь дым,
На том километре седьмом,
Как милая мама бежала за ним,
Кричала, махая платком:
«Сыночек! За тем километром вдали
Машина несётся сюда!
Проснись! И шофёру держаться вели
Правее, иначе – беда!»
Седьмой километр. Як-Бодьинский тракт,
Последний крутой поворот…
Свершился жестокий трагический акт,
И к матери сын не придёт.
Ушёл он в бессмертие в час роковой,
И с кровью смешался рассвет,
Чтоб ярче горел над родимой землёй
Поэзии пламенный свет.
Седьмой километр. Як-Бодьинский тракт…
В день смерти поэта друзья
Кладут здесь цветы каждый год на асфальт,
И шлёт им привет свой заря.
Друзья посадили черёмуху здесь,
Рябины, и в память о нём
Звенит день и ночь над дорогою лес,
Поёт о поэте своём.
14 сентября 1993 г.
---------
1 Поэт принял участие в проведении Дней удмуртской литературы и искусства в селе Красногорском.
2 Речка в Ярском районе Удмуртии.
НЕ БЫВАЛ Я НИКОГДА В ДЕБЁСАХ
К 80-летию со дня рождения
Степана Широбокова
Не бывал я никогда в Дебёсах, 1
Но прочёл прекрасные стихи
И увидел, как в чепецких плёсах
Звёзды зажигают огоньки.
Я зимой заметил на берёзах
Клейкие весенние листки,
Засмотрелся, как сверкают в росах
Золотых купальниц лепестки.
Вдруг услышал песни на покосах,
Как поют сердечно соловьи,
И порой осенней, словно осы,
Жалят душу криком журавли.
И прошёл заветною тропою,
Что поэт средь поля проложил,
И куда вернулся после боя,
И где песни лучшие сложил.
И воды напившись родниковой,
Слушал я, как ветер мне шептал:
«Здесь его живых стихов основа,
Здесь он их, как зёрна, собирал.
Красота его родного края
Стала их бессмертной красотой.
Оттого журчат, не умолкая,
Строки его вечною рекой».
Соловей – большой поэт России –
Сердце мне вконец околдовал.
Эх, дороги! Где ж меня носили?
Почему я здесь не побывал?
Почему не встретил я однажды
Этого удмуртского певца?
Почему не утолил я жажды
У его высокого крыльца?
Мне теперь лишь в том успокоенье,
Что его поэзия живёт,
И звучит его живое пенье
Соловьиной трелью круглый год!
Не бывал я никогда в Дебёсах,
Но стихи прекрасные прочёл –
Словно в руки взял дорожный посох
И весь край дебёсский обошёл.
----------
1До написания этого стихотворения.
7 декабря 1992 г.
ПРАЗДНИК В ДЕБЁСАХ
ПОЭМА
о праздновании 80-летия со дня рождения Степана Широбокова в Дебёсах
На горе Байгурезь 1
Ветер в соснах звенит –
Всполошился весь лес
И на праздник спешит.
Захотелось сбежать
Всей гурьбою с утра,
Да не хочет пускать
Лес в Дебёсы гора.
А селу не даёт
Спать весёлый баян,
И как будто поёт
Широбоков Степан.
Голос светел и чист,
Как родной соловей.
Эй, душа-баянист,
Заиграй-ка живей!
Нынче праздник большой –
Юбилей у певца.
Позабудь про покой,
Растревожь-ка сердца!
Дом культуры гудит –
Места лишнего нет!
А со сцены глядит
Вдохновенный поэт.
Перед ним – земляки,
Их сегодня не счесть.
Как читают стихи,
Как поют в его честь!
Говорит Богомолова 2 –
Сердцу тепло!
Даже зимнее олово
С неба стекло.
Как читает Чернова 3
Стихи об отце!
Как грустит Кузнецова 4
О милой Чепце!
Вспоминают друзья
Про былые года.
Эх, как Трифонов, я 5
Не прочту никогда!
Не скажу, как сказал
Веретенников – зал 6
Вдруг ухи похлебал
И в театр побежал.
А потом «Италмас» 7
Песней всех изумлял,
И звенел перепляс,
И валил наповал!
И к тому, кто был рад
Сердцем петь для других,
Возвратились назад
Слово, песня и стих.
Под конец загрустил
Поздней ночью баян –
Всех друзей проводил
Широбоков Степан.
На горе Байгурезь
Улеглась тишина,
Успокоился лес.
Спит за тучей луна.
Лишь Чепца под ледком
Всё куда-то спешит,
Светлой грустью тайком
О поэте грустит.
Ветер добрую грусть
Разнесёт по полям,
И поклонится Русь
Задушевным стихам.
А Удмуртия-мать,
Позабывши о сне,
Будет долго вздыхать
О своём соловье.
22 декабря 1992 г.
----------
1 Гора недалеко от села Дебёсы.
…2 Литературовед, профессор
Удмуртского государственного
университета.
…3 Удмуртская поэтесса.
…4 Удмуртская поэтесса.
5 Артист Русского драматического
театра (г. Ижевск).
6 Главный режиссёр Удмуртского
национального драматического
театра (г. Ижевск). В ходе высту-
пления рассказал о совместной рыбалке
с Широбоковым и о том, как варили уху.
7 Государственный ансамбль песни
и танца Удмуртской Республики.
НА КАРТИНУ ПЕТРА ЁЛКИНА
«НАРОДНЫЙ ПОЭТ УДМУРТИИ
СТЕПАН ШИРОБОКОВ»
В сиреневых тонах сиреневые думы.
Задумчив взгляд. Так что ж гнетёт певца?
Печать войны на всё кладёт угрюмый,
Суровый штамп. И думам нет конца.
Давно бои былые отгремели,
А в памяти – по-прежнему война:
Настолько сильно к сердцу прикипела,
Что до сих пор гремит в ушах она.
По-прежнему воюет «Широбоков».
Ветра, как пули у виска, свистят.
И ива клонится под ветром одиноко,
И бьёт врага его суровый взгляд.
5 июня 2001 г.
МОГУЧИЙ ДУБ
УДМУРТСКОЙ ЛИТЕРАТУРЫ
О творчестве Геннадия Красильникова
Когда о творчестве и жизни размышляя,
Ищу порой мучительно ответы
На то, что вижу, и сопоставляю
Жизнь с идеалами, тогда в минуты эти
Беру труды Красильникова в руки
И вновь их, словно в первый раз, читаю, –
Его героев радости и муки,
Как собственные, вновь переживаю.
И Кабышев, и жизнью умудрённый
Захаров-председатель, и Фаина
В чреде героев целеустремлённых
Мне предстают в его твореньях дивных.
И сватовство Семёна-комбайнёра,
И ожиданье матери приезда
Студентки-дочери, и слёзы, и раздоры,
И боль души, что прочь ушла невеста… –
Всё восхищает правдой жизни снова,
Так поэтически им переданной в прозе.
От потрясенья силой его слова
В душе гремят восторженные грозы.
Как шквальный ветер, налетают чувства,
Как дождь в окно, стучат слова весомо,
И молния его высокого искусства
Разит земное зло под грохот грома.
Как всё правдиво! Словно ненароком
Он подглядел, как кружит третий лишний,
От бус зелёных веет силой рока,
Надеждой, что простит грехи Всевышний.
Земля не терпит тех, кто тень наводит,
Хотя и Световидовым зовётся.
Недоброе бежит? Да пусть уходит –
Кто с добрым именем – с землёю остаётся.
Не камешки, а глыбы он ворочал,
Бичуя зло, и старый дом разрушив,
Он к новой жизни звал нас всех что мочи,
Чтоб стала жизнь прекраснее и лучше.
Его герой Соснов души был редкой,
А сам он – человек души редчайшей,
Могуч, как дуб, взметнувший в небо ветки,
Горит звездою творчества ярчайшей.
Как глубоко вспахал он своё поле!
Какие зёрна доброго посеял!
В полях страниц колышется раздолье
Высоких чувств бессмертного посева!
…Гроза прошла – закрыта его книга.
Гляжу в окно: спешат куда-то люди.
Приходит мысль спокойная, без крика:
Смысл нашей жизни – в счастье наших буден.
А счастье – это вечно быть в дороге,
С начала года и до дней последних
Спешить всю жизнь, как учат его строки,
Творить добро и побеждать все беды.
23 августа 2005 г.
----------
Курсивом выделены герои, образы и названия произведений Геннадия Красильникова
И ПУСТЬ ТЕЧЁТ РЕКА
Семёну Самсонову
Шумят в саду ветра,
Не спится от тревог,
И в сердце до утра
Звенит ночной звонок. 1
И за строкой строка
Кромсают тень и зло,
Чтоб жизнь была легка
И стало всем светло.
А годы, как река,
Бегут куда-то прочь,
И жизнь так коротка,
Чтоб каждому помочь! 2
Но шепчет у виска
Родимое Тыло:
«Пиши! Ведь зло пока
С повинной не пришло.
Взгляни в глаза– вокруг
Тревожные глаза.
И вновь над Камой вдруг
Сгущается гроза!
Пусть годы, как река,
Бегут куда-то прочь,
И жизнь пусть коротка,
Ты должен всем помочь!
Чтоб голуби с пути
Не сбились невзначай,
Ты путь им освети,
От бед их выручай.
Чтоб отступила тень,
В сердца пришла весна,
Родился светлый день–
Пиши, не зная сна.
И пусть течёт река,
И мчатся годы прочь».
…А жизнь так коротка!
Успеть бы всем помочь!
6 августа 1992 г.
---------
1 Выделенные курсивом слова составляют названия 10 произведений С. Самсонова.
ЭКСПРОМТЫ
НА КАРТИНЫ ПЕТРА ЁЛКИНА
1
«ПОЭТЕССА ТАТЬЯНА ЧЕРНОВА»
«Чернова» с томиком стихов
Светлей воды и облаков,
И взгляд, бегущий вдоль реки,
Рождает светлые стихи.
5 июня 2001 г.
2
«ПОЭТ ВАСИЛИЙ ВАНЮШЕВ»
Из блеска ночи, как двойник,
Василий Ванюшев возник.
И лик его, как дух святой,
Парит над сонною водой.
Задумчив, словно полумесяц,
И что-то мучает его.
Стоит пред нами. Вроде, здесь он,
А мыслью где-то далеко.
5 июня 2001 г.
НА СТИХИ ОЛЬГИ РАССВЕТОВОЙ
«КРАСОТА ИЛИ КРАСИВОСТЬ»
Замечательные строчки –
Вдохновенны и легки!
Принимаю все – до точки –
Ваши славные стихи.
Изумляюсь я – откуда
Столько образов и чувств?
Ай, Можга! Какое чудо
Даришь ты из этих уст!
Из цветов родной природы
И из кактуса поэт
Дарит нам не ради моды –
Ради истины букет.
Эта истина простая:
Красота – тогда всерьёз,
Когда в ней весь мир сверкает,
А не только прелесть роз.
И крапива, и колючки,
И репьи, и лебеда –
Всё сплетает образ лучший
В общих красках нам тогда.
И поэзия прекрасна
И, как воздух, нам нужна,
Когда образно и страстно
Правда жизни в ней дана.
7 января 2012 г.
«ПИСАТЕЛЬ П.К. ЧЕРНОВ»
«Чернов» шагает по дороге
И новой темой «вяжет» ноги.
Зима румянит и бодрит,
И потому так свеж на вид!
Пройдёт ещё вот так немного,
И новых мыслей даст дорога,
Зима энергии придаст,
Глядишь, и что-нибудь создаст!
И сил набравшись, на собранье
Своих воинственных коллег
Он снова обратит вниманье,
Что кое-кто бойчей их всех.
5 июня 2001 г.
СВЕТЛОЙ ПАМЯТИ
Г.М. КОРЕПАНОВА-КАМСКОГО
Сегодня мы прощаемся с певцом –
Певцом души удмуртского народа:
Артистом, композитором, творцом
Волнующих пленительных мелодий.
Красивый голос, вдохновенный труд,
Талант, который будит столько чувства,
В сокровищницу вечную войдут
Нетленного удмуртского искусства!
Спасибо Вам, создатель и творец
Прекрасных песен, музыки чудесной!
Прощанье с Вами – это не конец,
Рубеж лишь Вашей жизни бесконечной!
Вам жить и жить в звучанье голосов,
В бессмертных звуках бесконечной дали,
В порывах ветра, в шелесте лесов
И в плеске волн, что музыкою стали.
И голос Ваш, по-прежнему живой,
Над Родиной в полёте журавлином
Навек сольётся с доброю душой
Людей, живущих на земле любимой.
6 мая 2001 г.
ЛЕГЕНДА ОТШУМЕВШИХ ДНЕЙ
Памяти Геннадия Михайловича
Корепанова-Камского
Сегодня памятник бесценный
Тебе, творец прекрасный, зрим.
Но лучший памятник нетленный
Создал ты творчеством своим.
Творец чарующих мелодий, 1
Легенда отшумевших дней,
Ты вечно будешь жить в народе
Бессмертной музыкой своей!
И на просторах Тыловая,
И от Чепцы до камских вод
Звучать ей вечно, не смолкая,
Пленяя твой родной народ.
И ветерок родного края,
И золотой весенний луг,
И журавлей летящих стая
Твой голос будут слышать, друг.
Пока над Родиной рассветы
Сверкают волею Творца,
Ты будешь жить на белом свете,
Пленяя музыкой сердца.
22 августа 2001 г.
-----------
1 Это четверостишие выбито на мраморной
Плите, установленной на месте захоронения ком-
позитора.
РОЖДЕНИЕ ПЕСНИ
Евгении Владимировне Копысовой
Однажды майским днём зашёл я на минуту
К Евгении Владимировне в гости.
О чём мы говорили, вспоминать не буду,
Да через год и вспомнить-то не просто.
Беседа длилась час, другой… И вдруг
Как лебеди, взлетела пара рук, –
И страстно зазвучало пианино,
И тихий день обрушился лавиной.
Казалось – океанская волна
По клавишам, играя, прокатилась.
Куда-то прочь ушла одна стена,
За ней другая в бездну провалилась…
Исчезло всё! Лишь музыка одна
В пространстве бесконечном поселилась.
И голос женщины так страстно зазвучал,
Запел о том, что в сердце снова лето.
И мир, разбуженный, восторженно внимал
Слиянью музыки с творением поэта…
Звенели листья, бушевала осень,
Берёзки, как цыганочки, резвились,
И ночь глухая загасила просинь,
И грусть с ковша Медведицы скатилась…
И сладко так, и радостно так было,
И сердце вновь страдало и любило…
Но вот затих, умолк последний звук, –
И опустилась пара белых рук.
И в комнате вернулось всё на место.
Лишь где-то далеко ещё душа маэстро.
6 марта 1993 г.
«ЗАНГАРИ»
Народному ансамблю песни и танца «Зангари»
и его художественному руководителю
Семёну Борисовичу Сухенькому
Как весной расцветают в полях васильки,
Так однажды весной ты расцвёл, «Зангари».
Подарил тебе имя прекрасный цветок,
Славу сам ты обрёл в свой положенный срок.
Бесподобный ансамбль! Бесподобный букет
Ты собрал за свои тридцать творческих лет! –
Столько славных талантов удмуртской земли
В этом ярком букете себя обрели!
И не только букет – ты как праздничный сад:
Сад талантов удмуртских ребят и девчат!
И расцветшие здесь молодые цветы
Превосходные дали повсюду плоды!
Красота васильков, чистота родников
Здесь сплелись, как сплетаются стебли венков.
Покоряя, пленяя, влюбляя сердца,
Ты искусство своё даришь всем без конца!
В вихре танцев твоих – жар народной души.
В песнях – радость и грусть летней звёздной тиши.
А оркестр твой вобрал птиц лесной перезвон,
Это – сердце твоё, твой живой камертон.
А душа – сам Сухенький: придал тебе вес,
Спеленал, обучил и поднял до небес;
И сподвижники – часть этой славной души:
Вместе с ними он смело берёт рубежи.
Ты народом любим, в этом – слава и честь.
Сколько дал ты концертов – попробуй-ка
счесть!
От Приморского края до Риги блистал
И на двух континентах народ изумлял.
Честь и слава тебе, дорогой «Зангари»!
Изумляй всех и впредь и всем радость дари!
Ты звени над землёй, наш родной соловей,
Новых ярких удач в славной жизни твоей!
28 апреля 2005 г.
МНЕ ПРИШЛО ПИСЬМО ИЗ ЯКШУР-БОДЬИ
Заслуженной учительнице
Удмуртской Республики
Зинаиде Николаевне Андриевской
Мне пришло письмо из Якшур-Бодьи
(Старое удмуртское село).
Ну, и что особенного, вроде?
Но оно мне сердце обожгло.
Пишет ветеран российской школы,
Литератор с опытом большим,
Что столкнулась как-то поневоле
Со стихотворением моим.
Что оно созвучно её сердцу,
Что когда она его прочла,
Ей природа растворила дверцу
И в свои просторы увела.
«Доброта и радость, грусть и нежность,
Светлых чувств эмоции и страсть…
Захотелось, как бывало, прежде,
В травы и в цветы лугов упасть.
И глядеть на небо голубое,
И душой взлетать до облаков,
И всему, что с детства дорогое,
Вновь дарить восторг свой и любовь».
Сообщила – выучила строки
И коллегам диктовала вслух
На районном семинаре, чтобы
Во всех школах передать их дух.
Что меня хотела б видеть лично
И узнать побольше обо мне.
«Ну, так что ж, ответил я, – отлично,
Встретимся в апреле, по весне».
И читал я школьникам те строки
На районной пробе юных сил.
Вот такой вот праздник я в итоге
От письма нежданно получил.
И в гостях я был у Андриевской
Зинаиды Николаевны
И о жизни слушал сказ чудесный,
Что слилась с историей страны.
Как в глубинке подрастают дети,
Как несут им свет учителя,
Как в селе рождаются поэты,
И как вдохновляет их земля.
Как способны отдавать все силы,
Щедро детям жар души даря,
Вот такие женщины России,
Преданные ей учителя.
Пусть Вам годы радость жизни множат,
Юбилей добавит сил годам!
Счастья и здоровья дай Вам, Боже!
До земли поклон нижайший Вам!
31 октября 2009 г.
ЭКСПРОМТ
НА КАРТИНУ ПЕТРА ЁЛКИНА
«ПЕЙЗАЖ С БАНЬКОЙ»
Тёплый вечер с дровами
Затеплел пред глазами.
Захотелось вдруг в баньку с парком,
Чтобы тело обдать кипятком
И берёзовым веником жарким
Похлестать все места без утайки.
Ух! Омылась душа и чиста!
Вот что сделала ты, красота!
5 июня 2001 г.
НА КАРТИНУ
ВИКТОРА ЧУВАШЕВА
«МЯЧ»
Вот футбол так уж футбол!
Бей! Удар! Вот это гол!
Рукоплещут ветки –
Ведь удар-то меткий.
Голубое небо даже
Рукоплещет, как в экстазе.
Вся вселенная гремит –
Так болеет за «Зенит».
А «Динамо» нынче, знамо,
С ним вничью сыграло. Да…
Не случилась всё же драма:
Отыгрались, как всегда.
25 сентября 2011 г.
ЭКСПРОМТЫ
НА ДЕКОРАТИВНЫЕ ТАРЕЛКИ
ВИКТОРА БАННИКОВА
1
«АЗОВ»
Уплывают корабли
В синие просторы.
Тают за спиной вдали
И леса, и горы.
Плещет синяя волна
За кормой холстами,
В небесах и в море дна
Не узреть глазами.
И измерить красоту
Невозможно эту,
Что на блюде, как мечту,
Видим в дивном свете.
Ветер дует в паруса –
Каждый с виду – матка.
Океан слепит глаза.
Да, вот это хватка!
Мчатся птицы в небесах.
Звёзды. Брызги тают.
Из груди с восторгом «Ах!»
Жарко вылетает.
Ай, да Банников! Создал
Чудо, словно песню.
Потому и в жизни стал
Мастером известным.
26 сентября 2011 г.
2
«СТУДЕНТЫ»
Эх, железная дорога!
Рюкзаки. Гитара. Пой!
С вами тоже я немного
Попою своей душой.
Вспомнил горные дороги
И висячие мосты,
Как мы шли, младые боги,
Как вели нас вдаль мечты.
Пели песни мы про встречи
И эстрадную муру.
И, усталые, под вечер
Жались к жаркому костру.
Эх, студенческие годы!
Судьбоносная пора.
Бурно ты давала всходы.
Всё мы брали на ура.
Разошлись пути-дороги.
Где друзья те? Кто куда
Поразъехались. В итоге
Нет их рядом. Вот беда!
Растревожила крутая…
Растрясла мои года…
Да, тарелка не простая:
А тарелка-тамада!
26 сентября 2011 г.
«РОДНИКИ»
ГИМН РЕСПУБЛИКАНСКОЙ ДЕТСКОЙ
ОРГАНИЗАЦИИ «РОДНИКИ»
Чтобы край наш родной родниковый
Нам дарил только добрые дни,
Мы создали союз этот новый
И назвали его «Родники»
Припев:
Родники, родники, родники –
От Чепцы и до Камы-реки.
Начинается Родина с вас,
С ваших синих задумчивых глаз!
Чтобы сердце для доброго билось,
Стала лучше и радостней жизнь, –
Слова «Родина» и «справедливость» –
Мы включили в наш звонкий девиз.
Припев.
Нас торопит нелёгкое время
Потрудиться на благо людей, –
И недаром у нас на эмблеме
Нарисован наш друг муравей.
Припев.
27 сентября 1994 г.
----------
…Два варианта музыки: Евгении Копысовой
и Юрия Явкина.
САНАТОРИЙ «ИЗУМРУДНЫЙ»
ПЕСНЯ
Там, где лес над прудом чудный
Подпирает небосвод,
Санаторий «Изумрудный»
Ребятишек в гости ждёт.
Пруд, как зеркало большое,
Отражает облака,
Солнце, небо голубое
И крутые берега.
Припев:
Лес всем дарит изумруды
От зари и до зари.
Санаторий «Изумрудный»,
Нам здоровье подари!
«Изумрудный», «Изумрудный»,
Всем здоровье подари!
Хорошо нам здесь, как в сказке,
И лечиться, и играть,
Вечерами чудо-краски
Прямо с неба доставать.
Ночью звёздочки, как птицы,
В ветках вьются неспроста –
Все хотят здесь подлечиться,
Всех здесь лечит красота!
Припев.
Лето 1997 г
----------
Музыка Виктора Шацкого.
ЖУРАВЛИ НАД РОССИЕЙ
ПЕСНЯ
Я увидел недавно, как над скошенным полем
Журавли закружились на небесном просторе.
Колесом в синем небе прямо к солнцу взлетали
И о чём-то тревожно людям с неба кричали.
Вдруг построились клином и, взмахнувши крылами,
Курсом к югу куда-то полетели над нами.
Насчитал я тринадцать журавлей белокрылых.
Не апостолы это ль надо мною проплыли?
Не Христос ли куда-то их повёл над Россией,
Чтобы взором окинуть, что ж мы с ней сотворили?
О, Россия родная! Мне и с поля всё видно,
Что с тобою случилось, и до боли обидно!
Вот и жизнь проплывает журавлиною стаей,
А Отчизна родная всё счастливой не стала!
И за что мы боролись, столько сил отдавая?
Ты скажи мне, скажи, журавлиная стая?
О, как хочется, чтобы над весенним разливом
Журавли прокричали над Россией счастливой!
Чтобы ветер могучий, разгулявшись на воле,
Возвестил им об этом над разбуженным полем.
Чтобы ветер могучий, разгулявшись на воле,
Возвестил нам о счастье над поднявшимся полем!
1 октября 1997 г.
***
Я припомнил звенящую юность
И облитый луной косогор,
Лошадёнки угрюмую хмурость,
Вдруг рванувшей вовсю по бугор.
«Тпру!» – кричала напрасно ватага, –
Словно в пропасть мы все понеслись.
Эх, вы, удаль души и отвага,
И откуда вы только взялись?
Натянулись упругие вожжи,
Лошадёнка замедлила бег
И усталой испуганной дрожью
Над обрывом зависла, как снег.
А глаза, точно лунные диски,
Всё косили на водную гладь,
Что под кручей спокойно и близко
Разливала в ночи благодать.
С той поры жизнь не раз уносила
Меня вихрем кипящим вразнос,
Но какая-то добрая сила
Не давала упасть под откос.
Так и мчусь я всё время куда-то,
И хрипит моя жизнь, точно конь.
И упрямо с упорством солдата
Я иду и иду на огонь.
Январь 1992 г.