Источники вдохновения:
композиция Two Steps From Hell - Strength of Thousand Men и композиция, чье авторство очень размыто - Der Weg in Walhall.
I.
Бери меня за руку, пой со мной, говори.
И не смотри на то, что в ладонях твоих горит, стекая карминно-черным в белые рукава.
Уже слишком поздно для жалости и молитв,
На стали меча дрожат рубинами несказанные слова.
Спи и счастливой дороги, innloest*,
Твои долги уже некому отдавать.
II.
Поднимайся, сын мой, дыши и считай до ста,
Драконы-драккары знают, что грудь твоя не пуста, что из нее в стеклянную воду сочатся ненависть и скулеж,
Они подползают к берегу, чешут свои бока, девы льют им на головы сладкий мед. Разгибай колени, сын суки, чего ты ждешь?!
Тугие, четкие капли стекают на бледный нож,
Тик-так.
Впереди беззлобно скалятся агония и тоска.
Но нам ведь не привыкать.
Разожми кулаки, ты агнец. Стой и кричи навзрыд,
Пока в их челюстях дробятся твои непрожитые совесть, удача, стыд, все, к чему ты стремился, все, для чего ты шел,
Нет, оно не срастется, не выболит, не простит. Драконы преданно льнут к запястьям солеными языками волн,
Ты искал бессмертия, парень? Вот, ты его нашел,
Они отдают тебе панцирь, изрытый боями щит,
Строгий ошейник новой твоей брони, где внутрь шипами – боль.
А наружу… впрочем, и там болит.
Человек уже умер, но он еще говорит, с трудом размыкая губы и сплевывая в море лед:
«Глупцы. Ваш мертвый конунг никогда уже не уйдет».
Люди ему кричали «Lenge leve kongen!»**, бесстрашно спускаясь вниз,
Драконы негромко урчали, ловя чешуйчатыми крыльями легкий бриз, а я видела в его глазах ярость и приговор.
Черную кровь умывали брагой и молоком, осторожно касались того провала, где билась жизнь. От страха кусая губы, тянули за хвост иглу…
Я говорила тебе, брат мой, от судьбы не вырвешься, не сбежишь,
То, что мертво, умереть не может – а значит, ты будешь жить,
И тебе неважно – война ли, чума ли, мор,
Твоя задача – сражаться и сторожить.
Добро пожаловать на престол.
III.
Раньше я говорила, что вырастила мужчину, воина, палача,
Вместо правой руки у которого резкий изгиб меча переходит прямо в плоть, врезается в кости и вползает змеиной сталью врагам под дых, изящно вычертив смертельную линию от чужого пояса до плеча.
Я говорила без тени сомнения, что он будет спасать своих,
Гордой тенью выходить из проема, за которым все гибельно для живых,
Биться на смерть, раз за разом ее обманывать, отвращать.
Теперь скажу: он умеет лишь смотреть в пустоту и пить.
И безупречно еще – молчать.
Мы сидим до рассвета, сцепляя руки, но ты уже не помнишь ни моего имени, ни лица,
Сын мой, брат мой, elskeren***, я упустила миг, когда уже поздно тебя спасать от незаживающей раны в пустой груди,
А ведь я ходила по полю битвы, вырезала ножом сердца и они рассыпались прахом в моих руках. Den eneste****, господин,
У тебя в руках конец от моей цепи, у ворот враги,
Пусть даже ты никогда меня не любил, послушайся: не беги,
Позволь мне только кое-что рассказать.
IV.
Там, где я родилась, девчонкам с рождения обрезали косы под самый край,
Отцы отнимали нас от рыдающих матерей и бесстрашно бросали к лапам собачьих стай. Которая выжила – через семнадцать лет отправится погибать, если перенесет тренировки, холод и год от года гибнущий урожай.
Но война, как тебе известно, совсем не умеет ждать. Нас, из восьми сестер, в ту зиму выжило только пять, отец отправился к дальним землям и там погиб. Его доспехи, присланные друзьями, для меня подгоняла мать, в беспамятстве заклиная выжить, вернуться и не прощать.
Я не знаю даже, есть ли теперь кому ее защищать на дальнем том берегу, который при мне даже названия не имел.
Я погибла спустя три ночи, под ливнем горящих стрел. В глазах обреченных я видела рыжего бога, который на нас смотрел и смеялся, играя горстью шрамов и ямками на щеках. Потом я узнала его имя и стала ему врагом, мечтая вонзить меч под ключицу по самую рукоять. Валькирия, дочь Войны, смиряет любовь и страх, но женщина в ней никогда не научится забывать.
V.
Там, где я очнулась, мне дали весы и меч, вместо ангельских крыльев надели рогатый шлем. Рыжий бог ухмылялся, забавляясь с алой косой до плеч, прошитые нитью губы велели вставать с колен и идти назад. Я видела, что он греет белые руки о костер, созданный на крови, что это он разбил в снегах военный лагерь – зловещий ад, в котором погибают раньше времени поседевшие волки, не ведавшие любви.
Но я повернулась спиной к его бешеным, злым глазам.
Да, hjerteloes*****, тогда я ушла назад.
Моим был нестарый скуластый воин с пшеничными волосами, он лежал на боку, в беспамятстве с тихим стоном кусая снег. В нем было столько немой отваги, что я отправила рыжего к черту с его весами – он не учел, что прошлой ночью я была еще живой и страдающий человек.
Его звали Гунтер, в волосах у него тускнел серебристый обруч. И он улыбался мне тонким, искривленным болью ртом.
Скажи мне, конунг, ты когда-нибудь чувствовал эту горечь, когда мертвый солдат стоит навытяжку перед поверженным королем?..
VI.
У меня есть нагрудник, оправленный в белый камень, отражающий только горькие спины брошенных лошадей,
Их хозяева дышали им в ноздри и следовали за нами, не напоминая больше ни воинов, ни людей.
У них тоже когда-то были дороги их личных судеб, только мой рыжий бог до оскомины зол, одичал, умен,
Будет Валгалла, мой конунг, конечно, будет,
Но с тобой мы никогда туда не дойдем.
VII.
Говори со мной, белый воин, пожалуйста, говори.
Время молчать окончено, не бойся же, посмотри
На то, что когда-то горело в твоих ладонях,
Стекая застывшим мрамором в рукава.
Ты ведь сражался храбро, ты это помнишь?
На могилах твоих детей снова плачет под ветром
Огонь-трава.
Пой со мной, белый конунг, пожалуйста, пой со мной,
Я так и не сумела стать тебе ни матерью, ни женой,
Но все твои дети когда-то плакали у меня под грудью,
Ты целовал их меж ребер и клялся их защитить,
Я знаю, что будет Валгалла, мой мальчик, конечно, будет,
Ведь за нее нужно с собой сражаться
И победить.
_______________________
Конунг - термин, обозначающий военного вождя, высшего представителя родовой знати в скандинавских странах. Существует множество толкований и опровержений толкований, но я приведу здесь лишь одно и для данного стихотворения самое важное - читается с ударением на "о".
"oe" в норвежских словах обозначает умлаут.
* innloest (норв.) - прощенный
** Lenge leve kongen! (норв.) - да здравствует король!
*** elskeren (норв.) - любимый
**** den eneste (норв.) - единственный
***** hjerteloes (норв.) - бессердечный