Мешок Санты
Когда все-все-все на свете
живут ожиданьем подарков -
соответствовавших бы статусу,
просьбе, а также возрасту,
по потребностям до невозможности,
капитаны - согласно рангов.
По заслугам и положению,
по наличию громкого голоса…
Когда все-все-все на свете
ожидают своих подарков,
воздержавшись от ссор и брани.
Когда гуще становятся тени…
Санта Клаус садится в сани
и поднимают его олени
туда, где совсем не жарко,
на немыслимые высоты –
над пентхаузами, начиненными
эксклюзивом и нанохренью,
и намного-намного выше,
чем факел Статуи их свободы.
И плевать он хотел оттуда
и быть может вместе оленями
на объём производства опия
и на потребление в мире брома.
Он и слыхом-то и не слыхивал
о конфликте Троцкого с Лениным.
У него накануне праздника
непочатый мешок содома!
Он летит в небесах расхристанно,
погоняя оленей посохом
и как русский ямщик заливисто,
гонит мысли прочь громким посвистом.
А под ним, внизу, жизнь вращается
по спирали и вверх. Аксиома.
Кто-то Ницше чтит вместе с Гегелем,
кто сидит по привычке на корточках.
А внизу, под ним, вожделение
и предпраздничная истома,
а вокруг изменение климата,
правда, сверху лишь точки да чёрточки…
А слюна в конце года каждого
почему-то особенно сладостна,
не иначе от предвкушения
и предчувствия необычного.
Это потом, наверное,
будет февраль мерзопакостным.
Это потом, наверное,
будет жизнь - «кака бычная».
Что гадать по воде аки посуху?
Только след слезы будет солон.
Но пока ещё Санта в воздухе
и мешок его ещё полон.
22.01.2012
© Copyright:
Алексей Гвардин, 2013
Свидетельство о публикации №113051305366