Я говорила ему, что по мне куда интересней – взять одного поэта и перевести из него по-настоящему много – тогда получится некое сотворчество поэта и переводчика – возникнет не лоскутное одеяло, а цельный поэт на другом языке.
Так мы взялись за Сильвию Плат. Когда-то на Бибиси Ваську попросили перевести несколько стихотворений Плат к какому-то её юбилею. Он перевёл, но понравился ему ровно один стих – «Грибы» – его он сделал с радостью, а остальные по обязанности.
«Грибы» мне у Васьки тоже страшно понравились. А «Тюльпаны» – нет. Васька сказал, что и по-английски они нехороши, и вообще ему совсем не хотелось ничего, кроме «Грибов», переводить, потому что всё это верлибр, – глухой, незвучащий.
Я, надо сказать, тогда поэзию не по-русски практически не читала. И тут решила посмотреть, прав ли Васька. И – влюбилась. Начав читать Плат, я осознала, какую глубочайшую ошибку делают в России, считая, что по-английски пишут верлибрами.
В стихах по-английски – невероятные аллитерации. Вообще английский язык чрезвычайно аллитеративный, и стихи 20-го века, которые в России принято считать верлибрами (Васька вечно цитировал «проза, да и дурная»), вовсе не верлибры. Они чрезвычайно структурированы аллитерациями, неконечными пунктирными рифмами, созвучиями.
Я стала читать Ваське Сильвию Плат вслух, и он тоже начал получать от неё наслаждение.
Мы кинулись переводить, сначала выбирая то, что нам очень нравится. И решив сразу, что раз русский язык не аллитерационный, – значит, надо усиливать рифму – стих должен звучать.
Ещё мы решили, что совершенно не обязательно следовать формальным принципам соответствия по количеству строчек, вообще по любой формализации. Дело ж не в упражнении на заданную тему, а в создании по-русски эха английского стиха.
Сначала мы переводили просто для собственного удовольствия и без особой надежды напечатать, а потом решили обратиться к Андрею Дмитриевичу Михайлову, с которым мы подружились, и который многое решал в публикациях в Литературных Памятниках, с вопросом, не хотят ли они издать Сильвию Плат. Написали по его предложению заявку, её приняли. Я перевела несколько Платовских эссе, написала комментарии и вступительную статью. В конце концов, Сильвия Плат вышла – улита едет – и на публикацию в Литературных Памятниках уходили годы.
После Плат были Дилан Томас, Дерек Уолкот, Роберт Фрост…
Полный текст статьи http://dvoetochie.wordpress.com/2013/05/10/kassel1/
ДВОЕТОЧИЕ: 20
НОМЕР ПОСВЯЩАЕТСЯ ПАМЯТИ ВАСИЛИЯ БЕТАКИ (1930-2013) -
ЗАМЕЧАТЕЛЬНОГО ПОЭТА, ПЕРЕВОДЧИКА, ДРУГА