Если сможешь запрячь в тройку божьих коровок,
и, прижмурившись, правильно выберешь крен,
лихачом ты домчишь, без тщеты остановок
в край несбывшихся клятв и несыгранных сцен.
Каждый третий четверг там бравурно сиренев,
безъязыкие зяблики в дымке снуют,
там пасут медвежат в земляничных деревьях,
и, охотясь, росянки для мяса поют.
Там нет завтрашних дат, есть сплошное сегодня,
сослагательно время для царств и стихий:
безработный оракул блуждает в исподнем,
ибо ВСЁ наступило, без всяких мессий.
Тени наших теней в том краю безымянном
залатают прорехи недо-бытия.
Но в сирень четверговую рваться не стану:
дам вещам проистечь для единого «я».