В далекий день всем памятного года,
Что в феврале приходит как всегда,
Всё также бесновалась непогода,
И грозно стыла невская вода.
На Мойке в доме с номером двенадцать,
Писал поэт, известный всей Руси,
Что завтра должен на дуэли драться,
Писал, мрачнел, и письма жег в печи.
Все это домысел — бесспорно лишь одно,
Горячим лбом — к стеклу, и сжаты руки,
И Мойка, саваном слепящая окно —
Всю ночь ему вещала о разлуке.
И пальцев переплет, прогнув до хруста,
В тоске смотрел на скорбный снежный лист,
Где сквозь слова, замешанные густо,
Он видел кровь, и слышал смерти свист.
Все это домысел — одно, бесспорно, было,
Мороз стоял, что пальцы рук сводило,
И скорбно - медленно плелась карета —
В ней ангел плакал, не сумев спасти поэта.
От слёз не видя ничего — молился Богу,
Мостя молитвой дальнюю дорогу,
И от дыханья пар свивался в снежный крест,
И погребальный плач уже стоял окрест...
2007