Вечеи Рита Андреа кёлтёнэк
1.
Остров словно лупа антиквара
проявляет стертые потускневшие за годы записи
на перстне сердца
украшенном сегодня жемчужиной
которую не хотела бы потерять
ни одна двустворчатая раковина
И перстень и Дунай и сердце
сегодня все они - двустворчатые раковины
которые боятся потерять свои сокровенные жемчужины
И у каждого своя
Плоть от плоти его
противоположность противоположности его
Смотри же как слепой Дунай
своими васильковыми губами
пытается найти свою жемчужину
на дне другой ладони
на дне ее ладони
на дне ладони
самой жемчужины
2.
А мы как те два доминиканских монаха
Это Святая Маргит Венгерская
заставила их трястись за сухость своих ряс
и продолжать религиозное словоблудие
под сводами Арпадов
Но ведь тогда она не была еще святой
и ночь тогда не должна была биться в исступлении
от излишних смирений и искушений
в своей маленькой келье перед постригом
Теперь же вся девичья сила ее
вся красота ее когда-то взявшая под уздцы Отокара
сконцентрирована лишь
в холодной треснутой плите надгробия
и все старания ее не могут прогнать
даже черных неформалов смолящих в гоготе травку
поблизости
Разве что
намоленная ею стихия
эта всёочищающая буря
сдирающая своими флагелантскими плетями ливней
загрубевшую фальшивую кожу стереотипов
лукавого умалчивания настоящих мотивов
или нарочитого эпатажа по законам новых мод
способна помочь кому-то
кто экзистенциалистски
заблудился
погрузившись в мир парковых электро-фонарей
и спасаемых ими от забытья темноты
живых стволов
мыслящих другими категориями
Хотя это уже почти не про нас с тобой
Мы ведь и так выкидыши пожизненных самобичеваний
Наше молчание это наше спасение
когда истинное бессловесно и бездоказательно
и только тогда оно истинно
истина между слов
истина снов наяву
пришедшая из памятей прежних пятниц
и прежних жизней
3.
Кроткая и неистовая Маргит
принцесса-настоятельница
моющая ноги служанок морской водой
самая великая и ничтожная одновременно
Она резким жестом завязывает два конца грубой веревки
монашеского пояса
Желая или не желая того
склонная как впрочем и все венгры
к гротеску или преувеличению
она все сильнее затягивает
этот мокрый узел грозы
внутри которого
скрывается последняя искорка
живого языческого
прометеева огня
и стучат два сердца
Под этими идущими сплошняком тропическими струями
реальность
уже искаженная ночью и электричеством
становится совсем неразличима
сплошные разверзшиеся оранжево-черные хляби небесные
и сверху и снизу
Когда-то остановившая наступление Дуная
сегодня Маргит страстно желает его
и призывает прямо к заблудшим щиколоткам
Ведь только Великий Потоп
может вывести последнего из праведников
на предел верности
самопожертвования
и открытости того что скрыто за жестом слова
Освободить его от всех
юродствующих вериг повседневного
и от того что принято в разных сферах
расходящихся как бессмысленные круги от капель
И никому больше не спастись от бури
если остается на зубах
хоть одна песчинка отчуждения
противопоставления
О Святая Маргит спасибо тебе
моли Бога за нас
Ведь нам просто необходимо однажды утонуть
чтобы обрести подлинность и искренность
Захлебнуться в оранжевых хлестких струях
4.
И Маргит все сильнее стягивает
над головами узлы молний и дождевых лоз
и не спастись уже нам от самих себя
если не отказаться от самих себя
если не бросить себя как милостыню
живым стволам мыслящим другими категориями
бросить как жертву-подачку сторожевым псам стихий
окрашенным на этот вечер в оранж
И лишь брат ветер
лишь босоногий Франциск
старый и добрый друг дает нам прибежище
под своими молитвенно сложенными
тринадцативековыми ладонями
на две трети уже разрушенными
краткостью человечьей памяти
Выщербленная глупыми голубями прошедшей эпохи
и размываемая бурей
каменно-кирпичная спасительная кладка
Средневековая стена
ставшая триумфальной счастливой аркой
Таверна тепла и нежности среди ливневых руин и хаоса
Ветер исцеляющий поцелуем глаза залитые дождем слепоты
Щека ветра прикасается к щеке камня
и между ними
скрывается последняя искорка
живого языческого
прометеева огня
и стучат два сердца
По заслону спины текут холодные струи
от них не скрыться
Лишь следы-разводы древнего строительного раствора
Лишь лжеитальянские певцы поют по-венгерски у стен тюрьмы
о надежде на парус
Прилипшие к лицу волосы от перьев архангела
а может Симурга или Феникса
Серый овечий пух на губах
ждёт своего доброго пастыря
А коварная вода - уже до самых заблудших щиколоток
И предательская дрожь от напряжения в ногах
Трогательная
наполненная до краев нежностью
лилия выпавшая из руки Гавриила
5.
- Брат ветер помоги же нам!
Есть ли для нас Ковчег спасения?
- Да, он в вас же самих
он из плоти и крови ваших желаний
он из лотосовой чистоты ваших желаний
Ведь дождь не вечен
как ничто не вечно среди предметов
и придется снова вернуться к себе
то есть к своим не вечным предметам
Трогательная
наполненная до краев нежностью
лилия выпавшая из руки Гавриила
И ветер разрывает надвое храмовую завесу грозы
И наш ковчег уносит к счастливому зеленому Арарату
к Арарату моего зеленого счастья
где ассирийская женщина в белом мокром платке
слушает под окном старого кабачка классическую венгерскую скрипку
и гадает на листке акации
Трогательная
наполненная до краев нежностью
лилия выпавшая из руки Гавриила
Темные горы Буды
погружены в слегка моросящую нирвану
Шорох последних секунд дождя
в кронах возвращения
А может - пробуждения?
Приветственные латинские речёвки
булыжников мостовой
А внизу
обручальный водный перстень Дуная
с найденной в середине ладони жемчужиной
блестит на пальце Святой Маргит прекрасной и темноволосой
которая вдруг почему-то превращается в златовласую
чистую спутницу брата Франциска
Святую Клару
Трогательная
наполненная до краев нежностью
лилия выпавшая из руки Гавриила
17-19. 05. 2013