Когда писал про возвращение в деревню,
Мне было только двадцать пять.
Не мог поверить своему везенью,
Что так сошлось, и я на родине опять.
Я помню, как прощался, как уехал,
Как вся родня примчалась на вокзал,
С баяном, шутками, весёлым смехом,
Перрон для них казался слишком мал.
Текли года, менялись люди, служба…
Звонил... не часто, писем... не писал.
Я б рассказал, как всё спасает дружба,
Что ближе, чем товарищ – не знал.
Года прошли, родни уж не осталось,
Как гром у деда на могиле залп…
А мне тогда наивно так казалось,
Дед не узнает хладной смерти лап.
Боец воздушный в прошлом, истребитель –
Фашистов бил, в Корее воевал;
Горячей бани, и вина любитель,
Войну крыл матом, храбрость уважал.
И вот со службы я, встречаю сына –
Его за плечи сёстры теребят…
Перед глазами прошлого картина –
Всё также было двадцать лет назад.
Кругом всё те же тополя, берёзы,
И колея лежит через бурьян.
Но всё наоборот, ком в горле, слёзы,
Домой вернулся сын, он весел, пьян…