Белеющие грозовые раскаты над городом призрачно-одиноким
В бетонных проемах дверей не сокрыты плевки и оскалы разбитых окон
Беззвучные вспышки молний, под небом, иссиня-чистым
Туман пробивается ввысь, из-под озера, дымчато-золотистого.
Трава в жидком золоте утопает, иду по границе с маревом
Промозглые арки домов и стен, озаряет зеленое зарево
Подернутый ряской и илом заброшенный пруд, стоит беспокойно-безмолвствующий
В ту ночь не услышать стон, ни тоскливый, ни скорбно-молящий.
Зеленый огонь с болот, приплывет, и затянет печаль зовущую
В тот миг, замирает сон, движим лишь живой ток, безвозвратно за зов идущих.
... И умолкнет над городом гул, растревоженных криков воронов
Городские часы, без трепета, отсчитают минуту в сторону.
Из-под ливня стеной видны, на болотах костры гремучие
Торфяные чадящие сны, призовут в них бездумно ждущих
А плывущие над собой, в тишине скорбно-злые души
Обратятся к заре в огни, с года в год, жизнь живых крадущих.
_____
Среди ясеней дивных крон, их густой, светло-влажной россыпи
Напитаются корни золой и кровью, в жертву новой, цветущей осени.