Ларин Александр Алексеевич
И вечный бой! Покой нам только снится
. А. Блок
Поле Куликово
Пролог
Стоит над полем тишина,
И солнце клонится к закату.
Песнь девичья далекая слышна,
Полынью терпко пахнет, мятой...
Уже пробились зеленя,
Пасутся у реки коровы,
И бьет в подойник, весело звеня,
Струя тугая молока парного.
Среди обширного жнивья
Стогами желтыми солома...
О, Русь моя! Страна моя -
До боли край родной, знакомый!
Все ниже, ниже солнца шар...
Вот он сейчас земли коснется -
Кровавый яростный пожар
Зари вечерней разольется.
Заря - как кровь
Суровых тяжких лет России.
И в памяти всплывают вновь
Годины Родины лихие...
СТЕПЬ
О, степь раскинулась какая!
Безбрежная от края и до края…
То, словно стол, ровна, гладка—
Ни кустика, ни бугорка,
То всхолмлена крутым курганом,
Овраги, складки под бурьяном,
То, вдруг, блеснет издалека,
Как серебром, водой река,
Живительно простор питая.
Взовьется диких уток стая;
А в тусклом небе, горд и зол,
Парит, как бог, степной орел,
Добычу зорко наблюдая.
Стрелою пронесется заяц;
И, все сметая, как тайфун,
Промчится лошадей табун,
Как воплощенье вольной воли—
Звалась та местность Диким полем,
Злым местом славилась всегда—
Оттуда шла на Русь беда.
Повсюду там, как на погосте,
Белея, тлели кости, кости…
Русь
Ты,Русь,еще птенцом была,
Когда над степью воронье кружило,
Лишь широтой души сильна,
Слаба разрозненностью силы.
Кто б столько смог в беде стоять,
Без счета отражать набеги?
О,сколько их,за ратью рать –
Хазары, половцы и печенеги...
Сломить пытались и согнуть
Псы-рыцари, закованные в латы-
Ты, Русь, стояла. Знала: Чудь
Их ждет в суровый час расплаты.
И не могли тебя сломить
Ни викинги и ни хазары.
Но было зло страшней: пленить
Навечно вздумали татары.
Набросить на тебя аркан,
Как на степную кобылицу.
Хмельная, видно, кровь славян
Дороже всех богатств ценится.
Ты, Русь, пахала и ткала,
Пушного зверя метко била,
Постройкам не было числа,
В озерах, реках рыб ловила.
Ты возводила города,
Орала и мечи ковала...
Все хорошо, да вот беда:
Сама с собою воевала.
С дружиной шел на князя князь
В завистливом слепом раздоре,
Бессмысленная кровь лилась
Врагам на радость, нам на горе.
Но все ж в лугах паслись стада,
И колосились рожью нивы...
А там, в степи, была Орда -
Грозна, зловеща и кичлива.
Нашествие Орды
Как буря черная гуляла,
Степное солнце заслоняла,
Топча конем степной ковыль,
В полнеба поднимая пыль,
Народов и земель беда
Кочевников степных орда.
И от Востока до Заката,
Кровавой славою объятый,
Как черный, злобный дух летал,
Страх, дикий ужас нагонял
Рыжебородый угнетатель,
Вселенной грозный Потрясатель,
Великий из великих хан
Захватчик лютый Чингизхан.
Уж трепетала вся Европа,
И доносился конский топот,
Как тень беды неотвратимой
У Ватикана стен, у Рима,
Когда кочевья грозный вал
До стран Европы доставал.
Страшась все больше год от году,
Уже к крестовому походу
Сам папа римский призывал.
Но он с ордой не воевал.
Внезапно пыл орды остыл -
Как будто набиралась сил
Поганых степняков орда,
Чтоб на Руси жечь города.
А Запад только усмехался –
Он сам разграбить Русь старался:
Навязывал ей битвы, войны,
Но получил отпор достойный.
Сгущались тучи грозовые,
И вот, нашествием Батыя
Зимою грянула гроза:
Дым застилал кругом глаза,
Горели города и села,
От трупов запах шел тяжелый.
Сражались русские дружины,
Но гибли - не были едины,
И храбрость русскую и силу
Враг брал числом. Невыносима
Та ноша страшная была,
И не было врагам числа.
Свирепый воин желтоглазый,
Батыя следуя указам,
От злости яростно визжал,
Нещадно жег и убивал.
Казалось,вся земля пылала,
От боли и обид стонала...
Конец Руси? Лишь пепелища...
А на дорогах - толпы нищих.
Над головами - свист плетей,
Плач женщин,стариков,детей
Из тех,что чудом уцелели
От сабель,стрел и не сгорели.
И петли грубые арканов
На нежных шеях полонянок
Змеей захлестывались властно,
Стал снег горяч от крови красной.
Ночами бледная луна
Была навек удивлена
До боли скорбною картиной:
Повсюду пепел над равниной,
Дым от пожарищ,ветер свищет,
И вой собак на пепелищах.
Все бесприютно,сиротливо...
И пряталась луна стыдливо
За стаи мрачных черных туч.
Казалось,что уж солнца луч
Сквозь мрак печали не пробьется,
Земли славянской не коснется.
Под иго вражье Русь попала,
Но и сама Орду сковала,
Собою Запад заслоня
От ног татарского коня.
Сквозь муки,слезы,кровь,страданья,
Обложенная ханской данью
Русь все-таки была жива.
Нет,не сломила татарва
Ни саблей,ни стрелою черной
Дух русский вольный,непокорнй.
Везде летал тот дух незримо,
Как красный конь неутомимый,
Вселяя ненависть в сердца.
За брата смерть,за смерть отца.
Он призывал славян на месть:
И за поруганную честь,
И за грабеж,и за разбой
Вставала Русь на смертный бой.
Вставали города из пепла,
Враги терзали - а Русь крепла,
Вновь убивали - вновь жива...
Вот появляется Москва.
В глухих,нехоженных лесах
Раскидывается на холмах
Среди густых боров сосновых,
Посредь дорог-путей торговых,
Растет добром и красотой
Под хитрым князем Калитой,
И ширятся ее владенья,
И мысль уже объединенья
Всея раздробленной Руси
По вехам времени скользит.
Но и кочевье вновь не спит:
Неся Востоку разоренье,
Полуд ним странам угнетенье,
Беда и горе многих стран, Хромец
Железный - Тамерлан
Удавом черным поднимался -
Весь мир Тимуру ужасался,
Когда он города сжигал
И башни к небу воздвигал
Из человечьих черепов.
В степях кипчакских дым костров
Взлетал, все небо заслоняя -
Там множилась Орда Златая –
Прибрав к своим рукам Сарай,
Как тень Батыя, стал Мамай.
Встал, кровожаднее вампира,
Мечтая стать владыкой мира.
Поле
О, поле, поле! Рожь склонилась...
Зачем так тучно колосилась?
Кто будет поле убирать?
Вновь мглою солнце заслонилось,
Сошник и серп - все пригодилось
Кольчуги и мечи ковать.
Рассвет, рассвет седой и ранний,
Как будто саблей острой ранен,
Куда зовешь опять?
Ужели вновь в степном кургане,
Мечу, зажату в мертвой длани,
Сверкнув, в крови лежать?
Березы. Русские березы,
Свои желтеющие косы
Зачем склонили вы?
Взошли серебряные росы -
Быть может, это чьи-то слезы
По ратникам Москвы?
О, солнце! Яростное солнце
Над полем яростно смеется.
Зачем слепит глаза?
Ужель победой обернется
И славою на Русь прольется
Степная черная гроза?
Орда
Над степью звезды, звезды, звезды...
Им нет числа,
В степной полынный воздух
Прохладой ночь легла.
Взошла над юртами, шатрами
Серпом луна.
Неисчислимыми кострами
Ночь взметена.
По всей степи ковыльной
Ржут табуны.
И варевом обильным
Котлы полны.
Повсюду в вражьем стане
Не молкнет гул.
По острой грозной стали
Вновь блик блеснул.
Плеснул звездой кровавой
В раскосость глаз:
С добычей ли, со славой
На этот раз?
Легла в лице скуластом
Сомнений тень,
Предчувствуя ненастный
Грядущий день.
О, воин желтолицый!
В тот день вглядись!
Придется ль веселиться
И пить кумыс?
Куда тебя так тянет?
Степь не мила?
Под ханскими ль плетями
Мысль умерла?
Тебя прельщают лавры
Иль злата звон?
Кровавые пожары
И пленниц стон?
Пусть если даже будет
Победным день
Ты для себя добудешь
Мечты лишь тень.
Возьмут мурза и темник
Себе ясак,
А для тебя в деревне
Готов тесак.
Нет,конник желтолицый,
Орды нукер,
Тебе не покорится
Руси простор!
Недаром над курганом
Не молкнет вой,
Грозя ордынцев стану
Большой бедой.
А ночь укрылась в бархат,
Как в черный плед,
Но встать готов на вахту
Степной рассвет.
Скользнет над вражьим станом
Кровавый луч;
Тумены всианут стаей
Грознее туч.
Раздастся гул и рокот
Взметнется пыль,
И грозный конский топот
Сомнет ковыль...
Проводы
Что взгрустнула, девушка? Что стоишь печальная
Провожая воина в путь-дорогу дальнюю?
Что вдруг затуманились ясные глаза,
По щеке росинкою катится слеза...
Где-то степь далекая, страшная, чужая...
Вдруг поглотит сокола зла земля сырая?
Защемила сердце острая тоска,
Доведется ль видеть милого дружка?
А над лесом осень журавлиной стаей
В сердце боль приносит, в душу страх вселяет.
Но бесстрашен воина чистый, светлый взгляд,
Руки милой девушки на плечах лежат,
Под рукой холодная, словно лед кольчуга,
А под ней, как пламень, бьется сердце друга.
Будет биться воин, стоек и суров,
За родную землю, за родимый кров.
Будет долго помнить поцелуй прощальный
В час разлуки горький, в этот час печальный.
Солнце в тучи клонится, ветер сник опять,
Где-то за околицей причитает мать.
Прицепившись к стремени, провожает сына,
С поля вновь повеяло горечью полынной,
А над тихой Русью колокольный звон
Собирает ратников на далекий Дон...
Сборы
В Коломне, над Девичьем полем
С утра звонят колокола.
Народный гнев, народа воля
Всю Русь на битву подняла.
Там, где Москва с Окой сливалась,
В тумане утра видел князь:
Людское море колыхалось,
Из гневных берегов стремясь.
И под могучими лесами
На берегу крутом Оки.
Как кровь, червонели щитами
Стальные русские полки.
Куда ни кинь - глаза слепило
От блеска шлемов еловиц,
А солнце яростно струило
Свой свет в жемчужный блеск бармиц.
По копьям весело гуляло,
Текло в нагрудники коней,
Скользя по латам и зерцалам,
Срывалось с остриев мечей.
Такой огромной грозной силы
Еще не видывала Русь -
Здесь зарождалася Россия
В свой первый княжеский союз.
Сюда пришел не только воин,
Не только князь - простолюдин:
Все, кто за Русь обеспокоен,
Все, кто Отчизны верный сын.
Сюда пришел кузнец и пахарь,
Пришел охотник и рыбак,
В холщовых, словно снег, рубахах,
В пенькой набитых армяках.
И даже из земель Рязани,
Чей князь в союз с Ордой вошел,
"Мы нешто, братцы, не славяне?" –
Отряд кожевников пришел.
А где-то по лесным дорогам,
Между Лопасней и Окой
Спешил той рати на подмогу
Московский пеший полк большой.
На Западе железным маршем,
Еще от Дона далеки,
От войск Ягайлы оторвавшись,
Шли Ольгердовичей полки.
При виде этой русской силы
У князя темные глаза
Вдруг затуманило. Скатилась
Скупая гордая слеза.
А по густой осенней сини
Плыл медный колокольный звон,
И думал князь: “Да, быть России
Отныне до конца времен!"
Накануне. Дон.
Вновь по кольчужной зыби Дона
Скользнул испуганный закат
И догорел в щитах червленых,
Блеснув кровавым бликом лат.
Но долго, долго все пылала
Заря по клочьям рваных туч,
И в лебединой стае алой
Мелькнул ее последний луч.
Вся расплескалася в зарницах
На степь спустившаяся ночь,
Летели прочь ночные птицы,
Тоски не в силах превозмочь.
Туман сгущался над Непрядвой
Роскошной княжеской фатой,
В степях задонских необъятных
Поплыл тоскливый волчий вой.
И голос Родины печальный
Был в трубных криках лебедей,
И волхвы раскрывали тайны,
Ведущие в грядущий день.
Накануне. Дон. Князь.
Широка и величава
Катит Дон-река.
Переправа прямо в славу
Движет русские войска.
Захотел воды напиться
Зачерпнул шелом.
По Дону вода струится
Чистым серебром.
Вознеслася грозной тучей
Княжеская рать.
Залилась слезой горючей
В вражьем стане мать.
На родной Руси пролились
Слезы жен, невест.
Вдруг притихли, затаились
Все леса окрест.
Сам тревогою объятый
Князь не в силах спать,
По степной траве помятой
Объезжает рать.
Позади река струится,
Впереди - Орда.
Гнев и ярость в светлых лицах,
А рука тверда.
Все полки готовы к бою,
И доволен князь.
В молоке тумана тонет
Белая ферязь...
Утро битвы
Клинок зари рассек мглу ночи,
Полнеба кровью обагрив.
И день вставал: он бой пророчил
Кровавым всполохом зари.
Полки вставали из тумана
Стальной несдвижимой скалой,
И вновь пред ними утром рано
Блеснул шлем князя золотой.
И произнес сурово Дмитрий,
Целуя Спаса черный стяг:
"Скорее все погибнем в битве,
Чем землю нашу стопчет враг.
Не для обид и унижений
Мы рождены землей Руси -
С мечом достойней пасть в сраженье,
Чем жизнь позорную сносить!
Мы будем честными глазами
В лицо родной земли смотреть.
Хочу победы вместе с вами,
Иль вместе с вами умереть!"
Отдав коня и шлем свой Бренку,
Надев ему свою ферязь,
Вручив большого стяга древко,
Шагнул в бессмертье, словно князь,
Сам ратником простым одевшись,
Чтобы держать победы нить –
Последний, в битве уцелевший,
Великим князем мог бы быть.
Себя в сраженье не жалея
Сказал, тряхнувши головой:
"Я там,где битва будет злее...",
Умчался в полк передовой.
А с Дона ветер поднимался:
На черном стяге Спас златой
Вдруг встрепенулся, заплескался,
Благословляя рать на бой.
Мамай.Диспозиция.
На гребне Красного холма,
Как перст,один стоял Мамай
На белом чистом аргамаке -
Орда готовилась к атаке:
Стояли грозные тумены
Татарской конницы отменной,
Меж их квадратов,четких,строгих
Аланы,кипчаки,касоги
Рекой клубились горной,пенной...
День разгорался постепенно.
Туман густой как покрывало,
Редел.Все четче представало,
Врезаясь в память поневоле
Мамаю Куликово поле,
Обрамлено кругом лесами,
С его ручьями и реками.
Глаза до боли напрягая,
Хан думал: что туман скрывает?
Где стали русские полки?
Сильны ль они и велики?
То пелена пока скрывала.
А солнце выше все вставало...
Вдруг русский длинник из тумана
Сверкнул."Да их же мало!"
Ощерился усмешкой хан.
Но ветер в клочья рвал туман,
Его все больше разгоняя.
И... Сердце дрогнуло Мамая:
Огромно поле с края к краю
Загородила рать стальная
Подобьем грозного орла:
Полк первый - голова была,
И телом вслед за головой
Стоял громадный полк большой;
Как крылья мощные - полки:
Полк левый,правой полк руки;
Хвостом орлиным черно-красным
Вдали виднелся полк запасный,
И,словно орлий клюв стальной,
Вблизи стал полк сторожевой,
А позади текла Непрядва
(Мамай не видел полк засадный –
Был скрыт Зеленою Дубравой,
Стоявшей от Мамая справа).
Фланг левый в Смолку упирался,
А правый в Дубняке кончался,
Обходам конницы мешая,
Любимой тактики лишая
Золотоханскую Орду -
Орел тот явно нес беду
Своею силою могучей.
А между тем сгущались тучи
Черней,чем ночь,в душе Мамая
И,жезлом золотым играя
С кровавой красною звездой,
Сигнал он подал роковой.
Поединок
Взревели боевые трубы,
И зачастил татарский бубен,
Заколыхались древки стягов,
Стена наемных черных фрягов
Пошла на русский строй -
Словно навечно в землю врублен,
Скалой, отесанною грубо,
Полк под большим червленым флагом
Стоял, наполненный отвагой
Несдвижимой стеной.
Смерть презирая и величье,
По древнерусскому обычью
Перед началом грозной битвы
На поединок вызвал Дмитрий
Мамая. Тот не принял бой.
Спасая ханское приличье,
В бой за него пошел привычно
Со взглядом, злобою налитым,
Не веря, что падет убитым,
Спесивый вражеский герой.
На скакуне гривастом, черном,
На поле, солнцем освещенном,
Вдруг появился мрачной башней
С копьем ордынский всадник страшный
И русских стал пугать.
Ему навстречу защищенный
Одним крестом лишь освященным,
Боярин и монах вчерашний,
А ныне - витязь уж бесстрашный,
Покинул русских рать.
Притихла русская дружина,
Злой холодок потек по жилам,
А русский всадник и ордынский,
Играя силой богатырской,
Коней помчались разгонять.
Конь черный тряс огромной гривой,
Над красным полоскалась схима,
С коней летели пены брызги,
Татары исступленным визгом
Ордынца стали ободрять.
Съезжались, точно две громады,
Сверля друг друга острым взглядом –
Под взглядом Пересвета ясным
Сник Челубея взгляд ужасный –
Успели копья лишь поднять.
Пронзив друг другу грудь булатом,
Мертвы с коней начали падать,
И на дыбы взвился конь красный,
Пал на колени конь гривастый.
Вздохнула русских рать.
И разом копья опустились,
И древки стягов наклонились
Заполоскалось гордо знамя,
Блистая острыми мечами,
Пошел на фрягов полк.
Над полем тучей стрелы взвились,
Лавины конников носились,
А фряги с черными щитами
На русских двинулись рядами,
И боя гул не молк.
Битва
Сошлись, ударились строй в строй.
И началось! И покатилось!
Взметнулось все и закружилось
В безумной пляске боевой!
Звон, топот, ржанье, крики, визг
Свист, тучи стрел, мельканье копий,
Рев труб и сотни тысяч воплей,
Фонтаны крови, ливень брызг.
Мечей и сабель грозный блеск,
По стали сталь огнем гуляла
И с каждым взмахом вызывала
Щитов, костей и шлемов треск.
Смешалось все в кровавый ад.
Орда, как буря, наступала.
Из трупов, громоздя завалы,
Полк русский пятился назад.
Над полем битвы грозовой
Повсюду вихрем смерть носилась,
И русских и татар косила,
Как траву острою косой.
Сыграв в сраженье свою роль,
Рассеяв вражеских наймитов,
Растерзанный, но не разбитый,
Полк отступил передовой.
Мамай ввел первый эшелон:
Пуская стрелы, с визгом, криком
На русских мчались тучи диких
Вассальных вражеских племен.
Но откатилась, как волна,
Коней над лесом копий вздыбив,
Как камни от громадной глыбы,
Ордынцев пестрых племена.
И русский конный ураган
Уже спешил на пир кровавый,
Посотенно срываясь в лавы,
Громил бегущего врага.
Мамай, от неудачи злой,
Дал знак. Одновременно
Рванулись конные тумены –
Ордынский эшелон второй.
Все поле черная волна,
Как море, разом затопила.
Навстречу русская дружина
Помчалась, встав на стремена.
И с новой силой грянул бой.
Волна татар на строй плескалась.
Откатывалась, возвращалась,
Размеренная, как прибой.
И стало тесно в поле том -
Не только от мечей и копий -
От давки люди гибли скопом,
И не успев взмахнуть мечом.
Держались русские полки.
Мамай вдруг вздрогнул: сделать то же,
Что было с Бегичем на Воже
Грозились русские нлинки.
И здесь, в позиции такой
Татарам надо непременно
Прорвать таранами туменов
Железный русской рати строй.
Увидев слабый левый фланг,
Смять центр и правый полк не в силах,
Мамай отправил все, что было
На левый полк. Добился враг:
Полк дрогнул, двинулся назад,
Увидев этот миг опасный,
Спешил на помощь полк запасный
Туда, где был кромешный ад.
Мамай, успехом окрылен,
Чтобы решить исход сраженья
Всей русской рати окруженьем,
В прорыв ввел третий эшелон.
Один тумен прикрыл лишь стан.
Следя в бою за ходом битвы,
Отчетливо увидел Дмитрий,
Как воплощался русский план.
Но, стоя наверху холма,
Уверенный в успех сраженья
И русской рати пораженье,
Мамай уже торжествовал.
В засаде
О, эта участь боевая,
О, эта участь роковая
Засадного полка -
Смотреть, как братья умирают,
До хруста пальцами сжимая
Витую рукоять клинка!
Терпеть все напряженье боя,
Уж третий час в засаде стоя,
Не смея бить врага!
Обида сердце жжет святое,
За знамя стыдно полковое...
Иль Русь не дорога?!
Боль, гнев и ярость в светлых лицах,
И уж скупой слезой мужицкой
Влажны усы и борода,
И сердце каждого стремится
С врагом безжалостным сразиться
Теперь иль никогда!
И каждый воин понимает:
Он в этом поле Русь спасает,
И в сердце каждого - Москва.
Ногами конь перебирает
И гривой яростно мотает...
Нужны ли здесь слова?
Победа
Который час назад вспугнул
Ворон и галок битвы гул...
Который час уже дозоры
Не сводят с поля боя взоры...
Который час все люди, кони
Сердцами там, на бранном поле...
В бой рвется всей своей душой
Владимир - князь Серпуховской.
Мольбу, укор шлет каждый взгляд:
Когда ж вперед пойти велят?
Но мудр и строг седой Боброк:
"Стой, княже, не пришел наш срок!"
И к небу взгляд отвел свой синий.
Что видел там? Зарю России,
Рождаемой в жестокой сече?
А на шатер Мамая кречет
С высот пикировал отлого,
И ширилась в сердцах тревога -
Рос яростнее битвы грохот...
Плыл, словно остров в день ненастный,
В татарском море полк запасный,
К Непрядае с боем отступая.
Его рекою обтекая,
Неслася в русский тыл Орда,
Стараясь нанести удар
Последний в этой битве грозной.
Но для Руси настал час звездный:
Порывом ветер дунул в спину,
Боброк из ножен меч свой вынул
И коротко сказал:”Пора!”
Полк вымахнул, карьер набрав,
Из-за укрытия дубравы,
И ринулся в туман кровавый.
На миг все стихло в битве грозной,
И, уплотняя влажный воздух,
Над степью гул подков поплыл
Отборной конницы Москвы,
Обрушившейся грозной лавой,
Над ней взметнулось гордо: “Сла-а-а-ва!"
Разбившись на две половины,
Врага ударив в фланг и спину,
Погнал ордынцев полк засадный
Стелить телами дно Непрядвы
И в степи Красного Холма.
Но паника быстрей была -
Свой след телами устилая,
Бежала в степь Орда Златая.
Поле битвы
Взошла ущербная луна
Над полем славы и печали
И тусклый свет свой пролила
На землю, где в крови лежали
Порубленных бойцов тела.
Кроваво-влажная земля
Туман багряный источала,
И, гривы до земли клоня,
Бродили кони одичало,
Тихонько сбруею звеня.
И странно, жутко под луной
Зеленых искр мелькнула россыпь
Протяжный, заунывный вой
Над степью мрачною разнесся,
По сердцу полоснув тоской.
На поле битвы роковом
В клубках кровавых, всех смешавших,
Татары, русские - кругом
Лежали сотни тысяч павших,
Навек заснувших крепким сном.
Повсюду двигались огни -
Живые раненых искали.
Лежали мертвые одни,
Другие возле них стояли,
Сняв шлемы, головы склонив.
Спи, воин! Вечен твой покой.
Жаль, не придет сюда подруга,
Своею чистою слезой
Не смоет кровь с твоей кольчуги.
Спи, воин! Вечен в памяти людской!
Спи, воин! Родина сильна,
Твоею спасена любовью,
И по тебе скорбит она
Как мать по гибели сыновней,
Спи, воин! Вечно будет даль ясна...
* * *
Захотел воды напиться,
Зачерпнул шелом –
Не вода, а кровь струится
На Дону святом.
Дмитрий
Князь смежил ресницы...
Что под ними снится?
Вихри конной лавы,
Бой святой и правый,
Шум кровавой сечи?
Или тихий вечер,
Небо в звездных блестках,
Русская березка.
Полная луна,
Верная жена?
Иль предстали взору
Длительные сборы,
Милый сердцу город -
Вольная Москва,
Ласковы слова?
Или снится клятва
На Дону - Непрядве,
Рать в строю стальная
Ждет врага-Мамая?
Эй, вставай же, княже!
Нет уж силы вражьей -
Вся мечом она
Русским сметена.
Сердце, словно птица,
Под броней стучится,
Княэь раскрыл ресницы,
Взор еще мутится,
Очи ждут ответа:
"Что?!" - спросил - "Победа!"
Хлынула в глаза
Радости слеза:
Расскажите детям,
Братья, о победе:
Кто о ней забудет -
Русским тот не будет!
Князь с земли поднялся –
Жив, здоров остался -
Только шлем избитый
Золотом покрытый,
Только меч кровавый,
Весь покрытый славой,
В ссадинах броня.
Подвели коня...
Взошла заря. Взыграли трубы,
Скликая всех в победный строй –
Не шли лишь те, кто был порублен,
Тянулись все,кто был живой.
В часы беды, в часы победы
Знаменам Родины верны,
Так, как верны отцы и деды,
Как станут в будущем сыны.
* * *
Эпилог
Над Полем Куликовым тишь...
Заря встает в предутреннем тумане.
И кажется, ты вместе с ней летишь,
И чудится, что это реет знамя,
Летящее сквозь дым и степь
Из глубины веков, оттуда,
Где русской славы яростная медь
Мир оглашала колокольным гудом.
Ты утренней росой пройдись,
Вокруг все огляди с любовью,
И спелая рябины кисть
Тебе напомнит о пролитой крови.
Пойди к реке великой на поклон,
Возьми с собой коня в поводья;
Тебе покажется: течет все тот же Дон,
Но только судьбами людскими полноводней.
Ты зорко в утреннюю даль вглядись –
Какой простор, широкий, необьятный!
И вспомни тех, кто отдал жизнь
В бою у Дона и Непрядвы