Просыпается древнее, дикое
на вечерней заре. От которого
мой инстинкт, словно кошка мурлыкая,
тянет в степи, подальше от города.
На поля, где трава мандрагорова,
и ужи стелют путь ежевикою.
Где кострищ языки силу норова
демонстрируют ветру безликому.
В душном запахе пряного солода,
расстилается ночь повиликою.
Далеко, за пределами города,
силу чувствуешь древнюю, дикую…
***
Далеко, за пределами города,
в предрассветной, чуть зябкой тиши,
ветер треплет туманову бороду,
и снуют низко-низко стрижи.
Им бы тучу прогнать толстобрюхую,
что висит над землёй пузырём.
Не успели. Она, тяжко ухая,
разродилась холодным дождём…