Всем жертвам братоубийственной бойни...
Выстрел щёлкнул обыденно, сухо.
В пыль упало безжизненно тело.
И жужжит над ним первая муха.
Да, война - очень грязное дело.
Брюки клёш на убитом, тельняшка.
На стрелявшем - с погонами китель,
И с малиновым верхом фуражка.
"Белый" он, за Империю мститель.
Хоть с тех пор лет уж минуло много,
Спит он плохо, встаёт спозаранку.
Ведь тернистой была путь-дорога,
Что его завела в Касабланку.
А в мозгу всё роятся вопросы,
На которые вновь нет ответов.
В память ломятся те же матросы,
Что за власть умирали Советов.
Одного добивал тогда лично:
Очень близко их конница бродит.
Изувечен "товарищ" прилично,
Но, хромая, сам к стенке подходит.
Смотрит смело, открыто и дерзко.
"Ещё свидимся", - молвит упрямо.
Как же муторно было, как мерзко:
В карий глаз ему пулею прямо...
Обступают в кошмарах гурьбою
В бескозырках бесстрашные черти.
Нет забвенья тех пленных убою.
И не будет, до самой до смерти...