НА ЭТОМ СВЕТЕ
Приходит ночь. Я слышу как, сдвигаясь,
пласты земли качают горизонт,
а звуки – то ли ветер, то ли запись
на вымершем наречии чужом.
Настанет утро – тёплый луч коснётся
лица, омоет веки и виски
надёжней влаги старого колодца
и холодка порожистой реки.
Пласты при летнем зное разомлеют
и, расширяясь, выпрямят поля.
На высях неподвижно в синем клее
парят как будто нити ковыля.
Когда изнемогающее небо
повиснет на закате в тишине,
то, глядя вверх, подумается: мне бы
набраться сил и реять в вышине,
чтоб шум пластов, сдвигающихся ночью,
расшифровать до каждой запятой,
узнать, что жить мы будем, это точно.
На лучшем свете. Нашем. Не на том.