Подъезд был ухожен, хоть дом был и стар.
Уютная будка, в ней строгий швейцар.
Он честен и бдителен очень -
И мышь у него не проскочит!
Да, кстати, о мыши. Её закуток
Был здесь же, у будки - левее чуток,
Почти что не видимый глазу -
Иначе б заделали сразу.
Швейцар-старичок одинок и угрюм.
К нему непричастен весь уличный шум.
И страсти, что там бушевали,
Давно его не волновали.
И только две слабости - Штраус и сыр -
Вписал его маленький замкнутый мир.
Уж если отсутствует что-то -
Не жизнь для него, не работа.
Со скидкою сыр продают за углом.
Худой патефон - право, впору на слом...
А чайника посвист мешался
С мелодией венского вальса.
И мышку в норушке дух сырный пленял -
Его безошибочно нос обонял.
К головке она подползала
И дырочки в ней прогрызала.
Все дома. Все в клетках уютных квартир.
И заперт подъезд. Ни уйти, ни войти.
А сыр этот чудный швейцарский
Достоин и трапезы царской.
И музыки всплески. И в душах покой.
И что б ни случилось - весь мир под рукой,
И то, что вмещается в мире...
И вкусные дырочки в сыре.