Как же я рвалась сюда, в мои родные пенаты. Мечтала, что здесь беды позабудутся и израненная душа, обласканная родственниками и друзьями, вновь обретёт нужный покой. Общение с ними были насыщены незабываемыми воспоминаниями, ведь моё детское восприятие честности и порядочности осталось со мной и жило в душе моей многие годы.Но я, как говорится, попала «из пламени, да в полымя». Сердце моё, открытое настежь, желание сострадать, сопереживать невзгодам, несчастиям других - воспринималось неадекватно, и друзьями и родными.
Не подозревала я даже, за какие неведанные провинности, получала словесные оплеухи. Много лет назад сытая, разжиревшая, благополучная Кубань встретила тоненькую, обиженную судьбой, привыкшую к скромному существованию молодую женщину, очень неприветливо!
Неоправданной зависти, я испытала столько, что ею можно было засыпать весь, мной обожаемый, город.
- А фигурка, хороша, и как сохранила такую?- шептались соседи.
- Рожала, а гляди ка, не расплылась, дочери никак - десять,- говорили знакомые.
Видела я, что глаза у них при этом, злые и завистливые.
-Лицо то какое, белое, молодое! Прямо все двадцать дашь,- завидовали школьные недруги,- наверное, все косметические кабинеты обошла.
-Какие там, косметические?- будто бы оправдывалась я,- пил то муженёк!
-Да, да рассказывай,- отвечали мне,- ухоженная ты, сдобная, а платье как сидит- залюбуешься!
Платьев то было всего два, сшитых мною.
-Ты что, нищая?-как то наморщила свой хорошенький носик коллега, женщина с большими претензиями на моду,-на Кубань приехала, вот и одевайся соответственно.
Не знала я, что уважение ко мне должно было пройти сквозь призму благополучия. Трудно всегда выживать впервые одной, с ребёнком , без чье - либо помощи и конечно же не по силам было мне это «ателье» мод, которое скопом ухмылялось каждый раз завидев надёванную много раз вещь. Что - то другое, появившееся на моих плечах, приводило модниц в ехидный восторг.
Душили слёзы, но пожаловаться некому. Просто я поняла, что здесь особый «менталитет»- обильная еда и хвастливое превосходство.
- Ты бы уехала в свою Россию,- однажды встретив меня на улице, просяще пролепетала дальняя родственница,- не вписываешься в наш налаженный быт. Какая - то ты другая стала. Ира, с твоей лёгкой руки, стрижку сделала, очки поменяла, платье модное купила, глаза намазюкала. Зачем ей всё это? Она замужняя женщина! Сын ревновать стал, поскандалили вчера. Ты у нас красивая, а теперь ещё и одинокая, выряжаться то, тебе надо. В мужиках недостатка не будет.
-Но я не собираюсь, вести себя так,- разозлилась я,- никто мне не нужен. Авось муж одумается, приедет, люблю только его и всегда любить буду!
Тётушка долго уговаривала меня, приводила нелепые доводы, порочащие одиночество и мой переезд. В итоге, я разревелась, и она оставила меня в покое.
А однажды один курьёзный случай выбил меня из колеи на несколько дней.
В автобусе подошла ко мне одноклассница, поздоровавшись, и оглядев с головы до ног, спросила о том, что же меня заставило приехать в наш «занюханный» городишко?
- Да так,- уклончиво ответила я,- соскучилась по родной Кубани.
-Училась? Чего закончила?- не унималась она,- где работаешь?
Вопросы сыпались один за другим, я не успевала отвечать на них. От Женщины сильно пахло водкой. Очень хотелось побыстрее уйти. А Лерка, так звали одноклассницу, вцепилась в мой рукав, будто бы почувствовала, что выскользну я сейчас на остановке и перестанет она мучить попавшуюся на пути «жертву». Она выскочила вслед за мной, схватив за плечи, повернула к себе и вновь, меня окутал тошнотворный запах спиртного.
-Что тебе надо,- еле слышно прошептала я,- всё тебе рассказала, ничего интересного со мною не происходило.
-Нет, ты послушай,- пьяное, серое лицо передо мной, злые с прищуром глазки, - ты была дура - дурой, а вона как! В институте училась, красивая, чересчур даже. Мужики глазищи пялят! А я умнее тебя и представь, никуда не поступила. Маляр - штукатур я! Ты в люди вылезла, а я зовусь Леркой и ещё, она выругалась. Пью? Да, иногда,. Имею право, работа у меня тяжёлая! Что , неприятно? Неужели? Лерка трясла меня за отвороты пальто, брызгала слюной, пытаясь доказать, что она умнее меня, да люди все…И опять площадная брань.
- Я пыталась высвободиться от цепко держащих меня рук, но не ту то было.
-Да, набейте ей морду,- посоветовала подошедшая женщина,- эко она вас, эта пьяница! Здесь ваши интеллигентные штучки, типа уговоров, не пройдут. К ним,- она ткнула пальцем в Лерку,- особый подход нужен!
Лерка сразу опустила руки и уставилась на женщину.
-Поговори , поговори ещё,- вызверилась она,- все вы знаете кто?
-А ты меня на ура не бери,- был ответ,- я вас таких умных видела, на место ставила не один раз.
-Спасибо вам,- вытирая слёзы, сказала я.
-Не местная?- улыбнулась незнакомка.
-Да будто бы уже и не местная,- пожала я плечами.
-Ну, тогда учитесь отвечать на хамство. Сожрут ни за что, и косточек не оставят,-мягко дотронулась она до моего плеча, отчего народ такой становится не пойму, будто бы и не так плохо мы сейчас живём! Что же будет, когда трудно станем жить, не приведи Господи?
Лерку я встречала и потом, она демонстративно отворачивалась, проходя мимо. А я и рада была этому, вспоминая каждый раз злое серое, пьяное лицо, грубые мозолистые, в ссадинах руки с грязными ногтями и заляпанную краской робу.
Отвечать на хамство я так и не научилась, просто старалась не замечать его, не общаться с ним! Его- окаянного было достаточного много, на все вкусы - грязного , бесстыдного. Как говорят «полные карманы». Казалось, пошевели пальцами и оно захохочет, заулыбается, раззадорит, потешив свою поганую душонку!
А сейчас, спустя много лет, Лерка при встрече дружески улыбается. Даже каждый раз не прочь поболтать со мной и пожаловаться на тяготы современности, на маленькую пенсию, на наглеющего соседа олигарха , на его стерву жену.
- А у дочери моей, как и у тебя- высшее,- часто вздыхает она,- русский в школе преподаёт. Ох, и бедные вы учителя, до чего же трудно вам! Дети нынче, какие хамы! А родители?
Я терпеливо выслушиваю её и спешу удалиться, несмотря на желание моей собеседницы продолжить свой горестный рассказ.
Это просто годы, прожитые на благословенной Богом Кубани, научили меня быть терпимее, не открывать душу всем кому попадя, не судить сплеча, не давать своё «я» в обиду!
Друзья понимают меня, помогают, ежели на то нужда есть. И я очень благодарна им.
А хамство - было и есть. Только сейчас больше его, как- будто! Приспособились к нему, привыкли обыватели. Но умных, добрых, порядочных , сострадательных людей, всё равно несоизмеримо больше!