Здравы будете, люди добрые,
Как продолжу я были сказывать,
Были дивные, с небылицами.
Добрым людям да на послушанье
Детям малым на поученье.
Покамест Вячеслав, сын Валерьевич
Во той клеточке, да во железной
Сидит денно и нощно, со слезыньками.
Расскажу-ка я вам, люди добрые
Про волхва одного, косоглазенького,
Косоглазенького, да всеславянскаго.
Жил да был во избе Голякова сын,
Не тужил молодец, не печалился
Прозывался-то он Б-гумилушкой.
Но вот в голову доброму молодцу
Приударило да плясун-водой,
Плясун-водой и дурман-грибочками.
Поблазнилося доброму молодцу
Будто быть ему ведуном да волховичем.
Взвеселился тогда Голякова сын,
Раскосил он очи свои дивные
Раскосил то он их в разны стороны
Воедино и собрать не смог
Побежал-ка он на пустырь-бурьян
Место темное, нехорошее
Побежал то он ноченькой черной.
Как повыскочила нечисть лютая
Да увидела Б-гумилушку
Так сомлела с хохоту, поганая,
Добра молодца лапой не тронула,
Лишь одежку в клочки изорвала
Да в болотце топкое затащила.
И таков-то был вид у молодца
Что кикиморы все позапрятались
И болотники схоронились под кочками
До утра не показались, поганыя.
Осветило землю солнышко ласковое,
Напекло в головку Б-гумилушке
И напал то на него сушняк проклятый.
Застонал тут добрый молодец
И поплелся куда ноги несли.
В те поры Жидобесий окаянный
Да с другими колдунами жидовскими
Варил зелье скверносмердящее
Все варил да в огромном котле
Ежли чашу кто поотведает,
Станет вмиг без ума и без разума.
Отлучился колдун да с помощниками
Отлучился он на малое времечко
А вернувшись как глазки повыпучил
Да кривыми ногами затопал -
На котел тот набрел Б-гумилушка
Да как следует поднатужился
В три глотка весь котел осушил
Весь котел, да в пятьсот ведер.
И не стало у Жидобесия варева
Зелья этого, скверносмердящего,
Нечем стало ему людям пакостить.
Закричал тут колдун окаянный
На идише проклял Б-гумилушку
Только тот ни бельмеса не понял
Прочь унесся, сверкая пятками.
Все пенья-коренья Б-гумилушка
Проскочил да и не понял как
Сам-то молодец стал вроде бочки
Бочки красной до косоглазенькой
В голове зелье морюшком плещется
Да ветрило сквозит и погуливает.
Как сильно колдовство Жидобесия -
Человечью речь забыл Б-гумилушка
«СлАвА РОДу!» - твердит-приговаривает!
Вот вернулся домой добрый молодец
Да собаки на него позалаяли
Девки-бабы криком вскричалися
Мужики же бока поднамяли,
Подсчитали ребра Б-гумилушке
Все подсчитывали, да приговаривали:
«Ты ж крапива, да крапивной сын!
Голяком так навек и останешься!».
От того молодец пригорюнился
Да пошел в избу в чем мать родила.
И три дня из дому не показывался.
Сарафан то он взял у матушки,
Из него справил одежу дивную
Не то ведовскую, не то скоморошию,
Из мотыги отца посох выстругал,
У соседа стащил шкуру звериную
Нацепил эту шкуру на голову
И пошел Б-гумилушка по улицам
Стал ведуноволхвэ всеславянским.
Потешались над ним люди добрые
А иные, конечно, прислушались.
Так ходил да бродил добрый молодец
Все пеньям по болотам он кланялся
Да головку подставлял коровушкам.
Все от дела лытал Б-гумилушка
О чудных делах плел без устали,
Да руками только сотворить не мог
Сотворить не мог ничего путного
Все напрашивался он к людям добрым,
К людям добрым да во гостюшки
А потом гнали его оттуда палками…
Вот погнали как-то всеславянскаго
Волхвуна да ноченькой темной
Ночкой темной да из избы теплой.
И поплелся прочь Б-гумилушка,
Проливая горючие слёзыньки
Да забрел он так в чащу лесную
Все глухую да непролазную.
Ободрал свою одежу пеструю
Не то ведовскую, не то скоморошию,
Завалился в кусты колючие
И заснул там непробудным сном.
Долго ль, коротко ль спал Б-гумилушка
Разбудил его волчий вой.
Как раскрыл он тут очи раскосые
Как закрылся тут шкурой звериною
Чтобы волки его не заметили,
Да увидел тут диво дивное
Диво дивное, да чудо чудное:
В чаще той поляна просторная,
Посередь неё да дубовый пень,
В пень тот воткнут да булатный нож
Через пень тот да люди прыгают.
Перепрыгнул-ка добрый молодец -
Обернулся он Волком серым,
Перепрыгнула красна девица –
Обернулася серой Волчицею,
Перепрыгнуло дите малое,
Дите малое, неразумное -
То Волчонком перекинулось.
Взвеселился тут Б-гумилушка,
Взволновалось сердечко волховское,
Через пень тот он взял, да и прыгнул.
Стать хотел он орлом поднебесным,
Али зверем каким-то заморским…
Не случилось только Голякову сыну –
В Петуха пестрого перекинулся.
Да пошел он ко Волку в товарищи.
«Я ведуноволхвэ да всеславянский…»-
Говорил Петух, да Волков смешил,
Говорил долго и без устали
Но не слушали его Волки серые,
Самый старший так вовсе гнал.
Разобиделся тут Б-гумилушка
Раскудахтался да раскричался
Вызвал Волка на неравен бой
Чтоб лупить по голове, да все кувалдою.
И сказал тут Волк да таковы слова:
«С Петухом бранится – стыд и срам,
Не пристало это, мне, Волку серому,
Впредь в моем лесу не показывайся
Не смущай моих малых детушек,
Ты ж крапива, да крапивной сын,
Слова правого ввек не вымолвишь!»
Ухватил тут Волк петушиный хвост
Потрепал да и выдрал чуть.
Вскукарекался тут Голякова сын
Через пень с ножом перекинулся,
Перекинулся, да не на ту сторону.
И остался навек Б-гумилушка
Ни волхвом, ни домашнею птицею
Ходит-бродит поныне среди людей,
Где пройдет – скоморохов не надобно.