*
Незримо греющее пламя, –
Его я чувствовал не раз,
Переплетая страсть словами
В порыве чувственных проказ.
Явилась ты, как всполох ночи,
А старый бес во мне порочен…
Хочу тебя, богиню Грёз,
Испить до смеха и до слёз.
Хочу… Ах, сколько в этом звуке
Тревожно-нервной хрипотцы!
Господь, прости… Гожусь в отцы…
Но не отринуть сладкой муки;
И мне, познавши бытиё,
Лишь только б научить её…
…На узких тропках откровений
Всё тише эхо голосов.
Мои желанья и стремленья –
Две чаши таинства весов.
Ведь взором, ласковым и влажным,
Она меня нашла однажды,
Из грёз соткавши образ мой,
Явившийся ночной порой.
Ласкаю… нежу... всё знакомо, –
Так тихо листья гладит дождь,
И руку возбуждает дрожь
Её пленительной истомы.
Любовь прекрасна, словно миф,
В одном дыханье на двоих.
Губами… медленно и страстно,
Её портрет пишу во тьме.
Она, как нимфа, так прекрасна
В своей беспечной наготе!..
Я нахожусь в незримой власти, –
Мой разум разделён на части…
И зноем распаляет круг
Её сплетённых в нежность рук.
Склонила предо мной колени,
Волной разлился лёгкий жар.
…Так пчёлы сладкий пьют нектар
Во время вешнего цветенья…
Волненья томный стон… навзрыд…
Ах, как же первый взрыв пьянит!..
Мне было слаще с каждым разом,
Когда блаженствовала плоть.
И небо было всё в алмазах…
Прости нас за грехи, Господь.
Открылись новизной просторы,
И были пламенны повторы…
Но… мыслил… мучаясь в ночи:
Чему же я хотел учить?..
От мудрости мои пороки.
Обняв, спросил её, шутя:
«Откуда ты взялось, дитя,
С таким познанием глубоким?»
С улыбкой молвила: «Очнись…
Хоть век живи, но век – учись».
=======
Сонеты написаны «пушкинской строфой»
Фото автора.