Село комаровка. глава из романа хх век-россия 1900

Ираида Виноградова 2
"Село Комаровка".Глава из романа "ХХ ВЕК-РОССИЯ"
1900 – 1917 годы.

Тема: НАРОД.1900 год.
СЕЛО КОМАРОВКА. 1900 год.

На землю тихо падает туман,
Вечерний сумрак в избы заползает...
Стада усталые по дальним деревням
Пастух лениво к дому подгоняет.

Мычат коровы, направляясь в стойло,
Где свежим сеном пахнет сеновал,
Их ждёт желанное хозяюшкино пойло,
Хозяйка добрая и добродушный взгляд.


1.Комаровка. Пётр.

С волненьем подойдя к селу,
Пётр снял холщовую суму,
Остановился: "Боже мой!
Ужель я дома!? Край родной!"

Мир спал. Никто его покой
Не нарушал. Предутренней порой,
Как в грозных думах атаман,
Склонился к озеру туман.

Пётр на колени преклонился,
С молитвой к Богу обратился
И тронул ласково рукой
Траву, покрытую росой.

"Пока природа мирно спит,
О чём так горестно скорбит,
Склонившись к зеркалу пруда
Седой, всклокоченный туман?

Об умирающей ночи?
О том, что зори две свечи
Ей жгут на вечном небосклоне
Иль о своей печальной доле

По миру странником бродить,
Всё видеть, слышать и хранить
Зловещие людские тайны,
О чём в некошеные травы,

Упав предутренней порой
Перед уходом в мир иной,
Скажите, белые берёзы,
Роняет он немые слёзы!?

Я боль предчувствую потерь...
Кто дома ждёт меня теперь?
Ужель меня не встретит мать,
Ужель отца мне не обнять"!?-

Так думал Пётр. Он возвращался
Из царских тюрем. Жизнь его,
Как говорили, не сложилась...
Родился, жил, потом служил,

Там Батюшку-царя хулил
И потому в простом народе
Пётр богохульником прослыл.
На самом деле, по природе,

Пётр просто честный был мужик-
Хитрить, лукавить не привык,
К тому же кровная родня
Ему в наследство ум дала.

Он жил по Божьему Закону,
Трудясь, крестился на икону,
Влача презренное житьё,
Достоинства же своего

В грехах по жизни не растратил
И жизнь нелёгкую свою
Жил просто и ничем не красил,
Считая всё за суету!


2. Комаровка. Пётр. Полина.

Пропел рожок! Пастух кнутом
Вселенной возвестил о том,
Что мир отбросил ночи тень,
Что с Богом начинался день!

За ивой девушка запела.
Казалось райская душа
Вокруг витала и звенела
Весь мир о помощи моля...

"Я сердечку бедному плакать не велю,
Мимо воли слёзоньки глазоньки всё льют,
Мил-дружок ласкал: "Ах, лебёдушка,
Завтра шлю сватов, станешь жёнушкой...

Половодьем лил он слова тогда!
Жарко клялся он: "Твой навеки я!"
Стерегла луна счастья краткий миг,
Соловей тогда на мгновенье стих,

Проглотил ручеёк журчание,
Затаил ветерок дыхание...
А потом слова - льдины талые
В бездну-сердце мне камнем падали.

Обманул меня разбалованный,
Только клялся-лгал не целованный.
Душу ест тоски горе-горькое,
Боль-раскаянье в жизни долгое...

Ах зачем пошла с ним луга смотреть!?
Говорила мать под окном сидеть,
Что сказать теперь милой матушке,
Как в глаза взглянуть добру батюшке!?

Как же мне теперь в белом свете жить,
Перед Господом страшный грех носить!?
Ах беда моя, боль-кручинушка,
Догори скорей жизнь-лучинушка"!!!

Под песни грустный перезвон
Косу потуже заплетая,
На белый плат перед собой
Слезы, два жемчуга, роняя,

Она, как в полусне встаёт
И, видит Пётр, она идёт
К тропе, идущей от села,
К глухому озеру без дна.

Пётр, состраданием влекомый,
За нею вслед тропой знакомой
По лесу, крадучись, спешит...
Она уж не идёт, бежит...

И он за ней! Уж где-то омут...
"Стой!" - вопль его подобно грому
Разрезал леса тишину...
Увы! Она уж шла ко дну...

Она исчезла, как виденье...
Но... разделяло их мгновенье!
Он бросился за нею вслед!
Вода холодная, как лёд,

Но он не чувствует! Душа!
Душа должна быть спасена!
Корягой ободрав плечо,
Он всё-таки настиг её!

Как мрачно царство погребенья!
Как будто в жутком сновиденьи,
Схватив преступницу за косу,
Он в мир повлёк её к допросу!

Пётр быстро вытащил её.
Она была жива ещё
И только обморок глубокий,
Забвенья стражник темноокий,

Её в объятиях держал
И против жизни возражал,
Но, жизнь, что ей дала судьба,
Была с отступницей строга!

Она виски ей болью сжала
И рвотой челюсти разжала,
С мученьем возвращая ей,
Увы, реальность тяжких дней!

Но мук телесных, видно, мало,
Вонзая в душу страха жало,
Чтоб дева каялась, молилась,
Жизнь изменила гнев на милость!

Над девой Вечность колдовала...
Но от любви рецептов мало,
Чтоб от любви отворотить,
Ей долго надо ворожить!

Уже вполне придя в сознанье,
Бессильно лёжа на траве,
Она с сердечным замираньем
Вдруг изумилась красоте

Родного, вечного, святого,
Невыразимо голубого,
Простого неба над собой!
И боль души сама собой

С ним будто ношей поделилась...
Душа незримо причастилась,
Ей стало легче и теплей...
Пётр с болью наблюдал за ней.

Но вновь она глаза закрыла,
В груди опять душа заныла...
И...появился на виске
Блеск серебра на завитке!!!

"О, Господи! Совсем дитя!
И кто же этот негодяй,
Который зло содеять смог!?
И чья она? Но Пётр не мог

Спросить её. Казалось слово
её опустит в омут снова.
Он сердцем это понимал
И хорошо, что он молчал!


3.Комаровка. Полина. Мать Полины.

До слуха донеслось...и...и...на-а-а...
Потом понятнее: "Поли-и-на!"
Всё громче, громче этот зов
Несётся к ним из-за кустов!

Седая женщина бежит,
В её руках платок дрожит...
Через мгновенье видит Пётр,
Она над девой слёзы льёт!

Пётр рассказал, как дело было,
Мать шепчет: "Я не уследила!"
И просит тайну сохранить,
А дочь, закрыв глаза, молчит.

Кивает Пётр, мол, верь мне, мать,
Мне можно тайны доверять!
Не сомневайся и не думай,
Не поднимайте сами шума.

Лаская дочь, всё шепчет мать,
Что никому уж не отнять
Её у матери с отцом,
Что верный друг ей отчий дом.

Она, склонившись над Полиной,
С волос смахнув лохмотья тины,
Стараясь истину внушить,
Ей с состраданьем говорит:

"Дитя моё, душе не каждой
Любви блаженство суждено,
Не надо маяться напрасно,
Миг кратковременный оно!"

Взглянув, как будто извиняясь,
В глаза Петра, она, стараясь
Дочь убедить свою сначала,
С печальным видом продолжала:

"Любовь коварна! Бессердечно
Её измена давит грудь,
А нашей жизни быстротечной
И без того так труден путь!

Порой нежданно обнажая
Своих лучей прекрасный свет,
Она внезапно исчезает,
Оставив в сердце мёртвый след...

Пётр, повидавший в жизни горя,
Молчал задумчиво, не споря,
И тихо, обращаясь к ней,
Душе скорей сказал своей:

"Всё это так! Но, убеждаясь
В коварной сущности её,
К любви мы снова обращаем
Надежды светлое лицо!

Увы! Душе присуща каждой
Потребность вечная в любви
И не случайно, что однажды
К ногам любви бросают жизнь!"

"Чей будешь, добрый человек?
Мир тесен и не долог век, -
Спросила, горько плача мать,-
В молитвах, как тебя назвать?"-

"Зови Петром. Да, мир - он тесен!
Кто может быть куда занесен,
Лишь знает Бог! Ты, мать, права!
Однако мне давно пора...

Он заспешил... "Пора уж мне,
А вы побудьте здесь одне..."
Он зашагал тропой к селу...
"Часов уж десять, по всему..."


4.Комаровка. Пётр. Ксенья.

Светило солнце в синеве.
Пётр заспешил к своей избе.
Сельчане кланялись ему,
Стирая горькую слезу.

Взглянув на избу понял всё...
Кружась над крышей, вороньё
Усугубляло гнёт печали,
Душа застыла: "Не дождали..."


В деревне быстро слух летит...
К нему уже родня спешит...
С собой неся различной снеди,
Спешат и новые соседи...

Мужик какой-то с окон доски
Отколотил, а голос тонкий
Спросил: "А это дядя Петя?"
И смолк, не получив ответа...

Пётр входит в избу. Никого!
Узнал, что мать его давно,
Уж год назад, сошла в могилу...
Пётр сдерживался через силу...

Он молча постоял в печали...
Молчат родня, односельчане...
Склонив печально голову,
Ушёл на кладбище... Ему

Так было больно и тоскливо,
Душа заплакала, заныла...
Лицо ж, не отразив души,
Окаменело от тоски!

Под сенью вековых деревьев
Стоят зловещие кресты
И кажется, что сами черти
Боятся грозной черноты!

Здесь время погребает страсти,
Живых сердец заканчивая бег,
Добру и злу,любви, ненастьям -
Всему здесь одинаковый венец!

Могила матери убога,
Как, впрочем, и её житьё...
Взглянул на крест - иконка Божья
Бледна, уж выцвела давно!

Пётр на колени опустился,
Земным поклоном преклонился
Челом к могиле, а затем
Задумчиво перекрестился...

Поодаль слышен горький плач...
На землю ярок и горяч,
Как будто разрезая мглу,
Пробился луч через листву.

Луч озарил могильный холм,
Венки и свежий крест на нём.
О холм, как раненая птица,
Рыдая, бьётся молодица...

Как две блестящие змеи,
о землю бьются две косы
Горюет Ксенья-молодица,
Что лучше б ей и не родиться

Батрачкою у Гавриила
Судьба ей быть определила.
Как жить без матери, отца...
Не видит Пётр её лица,

Но сердцем, полным состраданья,
Он разделил её страданья.
Луч, так нежданно появившись,
Повис над девой, изумившись...

Перст неба указал Петру
Его дальнейшую судьбу.


5. Комаровка.Матвей. Ксенья.Гавриил.

День умирал.На горизонте
Вечерняя заря ему,
Согласно вековым законам,
Зажгла прощальную свечу.

"Матвей! Иди, отец зовёт!-
Зовут Матвея от ворот
Два старших сына Гавриила,-
Опять смотался! Вот скотина!"

Сказал с порога старший, Дмитрий.
"Знаю Матвея! Дьявол хитрый!"
Он подождал...Потом добавил:
"Бать, где уздечку он оставил?"

"В сарае, знать! Ну, сукин сын!
Сказал ведь: в ночь идёшь один!
Придётся мне седлать коня,
Собраться надо загодя."

Зайдя уздечку взять коню,
Услышал странную возню
И чей-то приглушённый крик...
Легко, как кот, влетел старик

Туда, наверх, на сеновал-
Сын Ксенью жадно целовал
И, поцелуем заглушая
Крик возмущенья, обнажая

Дрожащею рукой ей грудь,
Спешил скорее, как-нибудь,
Добиться мига наслажденья...
Он изнасиловал бы Ксенью,

Но в это время Гавриил
Рванул его, что было сил
Одной рукой, другою в ухо
Влепил со звоном оплеуху...

Другой Матвей уж не дождался,
Как мяч по лестнице спускался,
А Ксенья, плача от стыда,
Куда не знает деть глаза...

"Не плач! Вставай, не тронет боле!
Вчера подлец страдал по Поле!
Вот сукин сын! Вот жеребец!
Всё! В осень ставлю под венец,

А нынче рожу раскрою,
Чтоб долго помнил сироту!
Ты тоже рот не разевай,
Одна с ним рядом не бывай!"

"Бросала сено я коровам,
Откуда взялся этот... боров...-
Рыдая, объяснила Ксенья -
Уйду от вас я в воскресенье..."

Подав ей руку, и неловко
Ей помогая, Гавриил,
Матвея проклиная громко,
На Ксенью глядя говорил:

"Ну, будет, будет! Не реви!
"Уйду!"- решила! Погоди...
Ишь, что удумала себе!
Идти-то некуда тебе!"

Слез с сеновала Гавриил!
Гнев, как удав, его давил!
Войдя, себя не помня в клеть,
Рванул с гвоздя витую плеть,

А с плетью вышел на подворье.
Темнела ярость в тёмном взоре...
"Матвей! - позвал зловещий голос.
У сына шевельнулся волос...

Не подойти Матвей не смел.
Он встал с замли, куда присел,
Готовый к худшему концу,
С опаской подошёл к отцу.

С отцом стояла рядом Ксенья.
"Аль в Храме не был в воскресенье!?
Лечь, сукин сын! На землю лечь!
До смерти буду гада сечь!"

Матвей ослушаться не смел
Ни звука, будто онемел,
Не проронил он. Лёг под плеть.
Лицо взялось, как мел, белеть...

Плеть поднялась и опустилась...
Прося не бить, молясь, крестилась,
Рыдая Ксенья... Гавриил
Плеть опускал, что было сил!

Ворота, к счастью, отворились
И в их проёме появились
Пётр, в лес отосланный с утра,
И Гавриилова сестра.

Не понимая смотрит Пётр,
Как Гавриил Матвея бьёт,
Увидев ярость Гавриила,
Рванул за плеть, что было силы.

Будто очнувшись, Гавриил,
На сына глядя, говорил:
"Пройти уж стыдно по селу!
Всё! Баста! Будет по сему:

Ульяну сватаю ему!
Женю, и будет жить примерно!
Моё все знают слово - верно!


6.Комаровка.Гавриил.

Заснуть не может Гавриил.
Подушки горкой городил,
Потом, в сердцах, бросал их на пол,-
Сна нет, как будто кто накаркал!

А из души, али откуда,
Глас предков стал его аукать...
Глас совести его сверлит:
"Живёшь ли так, как Бог велит!?

Железной хваткою своей
Уж больно давишь ты людей!
Аль нету на тебе креста!?
Аль хочешь прогневить Христа!?"

"Так что? - перечит глас другой,
Горб день-деньской и мой дугой,
Аль не по-Божески роблю,
Как все до поту лес рублю,

А что живу богаче всех,
Так видит Бог не для утех!
Лес нужен сёлам, городам,
Простому люду, господам...


Затем и батраков беру,
Три шкуры я с них не деру,
Им, вишь, всё кажется, что я
С нечистым дружбу завязал...

Не дОдал, вроде, за труды!
Удумали! Мать их туды!
Глас совести глаголет вновь:
"Пьёшь, Гавриил, людскую кровь...

Вон, померла твоя жена,
Тобой в могилу сведена!
Забыл ты - каждому своё
Предназначение дано.

Твоё - работать, жить, как все.
Гнев не миру! Народ к ноге,
Как Ирод, молвят, гнёшь безбожно!
Аль мужику такое можно!?

Давно ли сам Христа просил,
Чтоб с голоду не уморил
Тебя и всю твою семью
Я - Совесть! Вижу, не дремлю!"

Всё точит, точит этот глас...
Крестился Гавриил не раз.
Другой же глас твердит своё:
"У всех различное житьё,

Мне дела нет до батраков,
Не полон мир без бедняков!
А что касаемо жены,
В ярмо мы парой впряжены!

Её не стало, за двоих
Ярмо тяну, из сил своих!
Над всеми нами Божья воля,
Знать на роду ей жить дотоле!"

А совесть снова за своё:
"Без матери погибнет всё!
Полина при смерти, что с ней?
А виноват твой сын, Матвей!

А Ксенью кто осиротил?
Твой норов мать её сгубил!
Ты видел, еле ходит баба...
Тебя ж сгубила жадность-жаба!

Лес фабриканту отгрузить
Да прибыль боле получить!"-
Встал Гавриил! Воды напился,
Ковш зачерпнул, водой облился!

Покоя нет! В душе сошлись
Добро и зло! Не разделишь!


7.Комаровка. Пётр. Односельчане.

Вернувшись на родной порог,
Пётр был печален, нем и строг.
Каким здесь будет каждый год?
Жизнь начинается с невзгод.

Всё в мире Богом суждено.
Душою он устал давно.
В пути скитаний и тревог
Тоской по дому занемог.

Пётр не узнал своё село.
Оно как будто расцвело.
Дома соседей - верх достатка,
Но кто они, увы, загадка.

В его отсутствие они
Усадьбы здесь приобрели.
Во эти, с вида, будто с Дона,
А те вон, с северного Пскова.

Соседки в хате мыли пол.
Родня уж накрывала стол...
Взглянул на всё осиротело,
Душа как будто помертвела.

Сошлись все родичи его:
Две тётки, дядюшка Семён,
Их дочери и сыновья,
Соседи, чьи-то кумовья...

И, как ведётся на Руси,
(Зачем? У Вечности спроси!)
Вначале мёртвых помянули,
Потом тактично намекнули,

Что жизнь не нами создана,
Не нам она подчинена,
На всё живое Божья воля,
Зря нечего терзаться боле...

"Ты б исповедовался, Пётр -
Сказал Семён и быстро стёр
Из глаз нырнувшую слезу...
Душа, открывши ей стезю

Жалея бедную родню,
Тянулась к крестнику-Петру.
"Не майся, милый, отдохни,
Уж не воротятся они..."

И потянулись разговоры...
Про всё. Уж вспыхивали споры,
Как вдруг Семён спросил кого-то:
"Московского не видно что-то"

Ему ответили:"Он дома.
Беда сразила их,как громом,
Полина вся в огне лежит,
Над нею бабка ворожит"

Фамилию услышав, имя,
Пётр понял, что сосед он с ними,
Но сам ни взглядом и ни жестом
Не выдал горькой тайны женской.

"Всё сохнет девка по Матвею
На кой он ей - хомут на шею.
Красивый правда, да нахал,
Весь в Гавриила отмахал!" -

Сказал Семён и, горячась,
Добавил:" Так-то жизнь подчас
Несправедлива! Ведь к Полине
Он лип,как на подмётку глина!

Что приключилось, бросил враз!
Ходил, как будто на показ!
Зачем ухаживать стремиться,
Не думал ежели жениться!?"

Пётр помнил дядьку Гавриила,
С его женою мать дружила,
Знал он и всех его детей,
Всех дочерей и сыновей.

Отец говаривал порой,
Что Гавриил, мол, с головой!
Трудолюбив он, поделом
Достатком славится их дом.

Захар, молчавший до сих пор,
Сказал, вступая в разговор:
"Я знаца, ентое, того,
Вот, земляки скажу чаво:

Кады б не хфабрика, каюк!
Усю бы кровушку паук,
Злодей треклятый Гавриил,
Во крест Святый, з мене попив!

На хфабрике хоть враз согнули.
Хоть штрахфом можа где надули,
А луччи платють за труды,
Не мыкають туды - сюды!

Кады батрачив у яго,
Уж гада изучив всяго!
Ить сам жа быв в такой пятле,
А ноне гнёть народ к ноге

Да помыкаеца ишо!:
"Кады б не я, куды б пошёв,
По миру, или на погост!?
Поди опять у пуза пост!?

Возьми хоть Ксенью! Сирота!
Свёл мать в могилу, сволота!
Ить Ксеньи впрямь с сумой по миру,
Надаром бьётся о могилу!"

"Захар, ты говорил, что к ней
Гаврилы клинья гнёт, Матвей!?
Вот на несчастную напасть-
Поганая в Матвее страсть!

Полина с Ксеньей - две подруги
К Матвею Поля хоть в прислуги,
Влюбилась девка без ума,
А он за Ксеньей, сволота!"-

Сказал Семён.Он уж давно
Задумчиво смотрел в окно...
О чём он думал, знает Бог,
Но тут уж вытерпеть не смог!

Петру страница за страницей,
Жизнь, заключённая границей
Его села открылась вдруг,
Порой не враг языче - друг!

Рассказы быстро, словно спицы,
Легко летящей колесницы,
Кружа по замкнутому кругу,
Обрисовали всю округу.

Зло осуждалось очень строго.
Кто вопреки заветам Бога,
Гнул в три погибели народ,
Злодеем назван, проклят тот,

А люд простой, тем боле слабый,
Все вдовы, сироты и бабы,
Всё взято миром под крыло,
Чтоб укрывало, как могло...

Все ждали, что расскажет Пётр.
Он, отмахавший тыщи вёрст,
Прошедший тюрьмы, пересылки,
Прожив пять лет в сибирской ссылке

Он много видел, должен знать,
За что хотят Царя убрать?
Не нужен, слышно, стал царизм,
Давай, как там, капитализм.

Вон фабрики растут везде!
Конечно, с ними веселей,
Но как же можно без царя
Ведь он же Богом дан не зря!

"Спокойно в мире, али нет? -
Петра спросил его сосед, -
А то в народе ходят слухи
Власть изменить уж есть потуги!"

Семён добавил, чуть подумав, -
"Слыхать, что, дескать, толстосумам,
Таким, как дьявол-Гавриил,
Царь-Батюшка не угодил.

Размаху нету капиталу..."
"А дай размах, он енту жалу
Запустить в кажного из нас! -
Сказал Захар,- Помилуй Спас!

Писанье ежели читать,
От Бога нам даёца власть!
Расчаровал Его царизьм,
Решив завесть капитализьм" -

Но, обмозговывая дале, Захар,
(На стол подали самовар)
Решив, что лучше уж царизм,
К рожнам его, капитализм,

Добавил: "Мир должОн молица,
Тады и власть не изменИца!
Вси предки жили при Царе
Молица надоть на заре!"

Всё у Захара очень просто.
Хоть от природы мал он ростом,
Хоть не был он от роду смел,
Но мнение своё имел.

"Наш егерь, слыштя, слыхав чуду,
Што будто бы таперь повсюду
Царь с капиталом заодно!
Боица, дьявола, его!

Пётр, всё молчавший до сих пор,
Сказал, вступая в разговор:
"Капитализм всегда наглеет,
Предела жадность не имеет...

Я ж горьким опытом научен,-
Продолжил он,  - Я неразлучен
Теперь с замком для языка
И говорить не стану зря.

Одно скажу, что среди ссыльных
есть умных множество и сильных,
Невзгоды терпят за народ
И многие не первый год!"

"Вот это умно говоришь, -
Сказал Семён, - А то вед, ишь,
Людей, не зная никого,
Чесать без толку языком"

Петро, Захара пятый сын,
Казалось в лавку врос, застыл,
Глядит горящими глазами
И размышляет над словами.

Поговорив о Гаврииле,
Крестя его "нечистой силой",
Коснулись просто, между тем,
Глубоких философских тем.

О жизни всяк имел сужденье,
Конечно, были и сомненья,
В конечном счёте, как-то просто,
Сходились мысли над погостом.

Ну, а поскольку жизнь и смерть,
Извечная загадка есть,
Смотря Спасителю в глаза,
Крестились все на образа.

Вздохнула тётка: "Боже ж мой!
Страдальцы! И зачем живём?
Коли на смерть обречены,
Зачем на свет порождены?"

Захар, услышав причитанье,
Авторитетно, с назиданьем,
Сказал, прищуривая глаз:
"Зачим? Зачим? Вот те и раз!

Зачим мы рождены!?!
Обслуживать природу!
А боле для чаво?
Делов полно народу-

То сеять, то пахать,
То лес рубить, то строить...
Нас сотворив Господь,
Штоб толком мир устроить!

З охотою робил,
 Господь подкиня сил,
А ежли не робил,
Бог видя што косИл,

На што такий Ему,
Кладе конец всему!
А  з нами як иначе,
А з грешными тем паче!

Петро, Захара пятый сын,
Вопрос задал всего один:
"Я что, извечный раб!? Хитро..-
Захара вдруг спросил Петро.

"А як жа!? Божий раб!
И боле ничаво!"
"А люди говорят, что Бога вовсе нет!"-
Запальчиво Петро сказал ему в ответ.

"Чаво, чаво ты там!?! -
От бешенства краснея,
Спросил его Захар,
Ушам своим не веря.

Захар рванулся к сыну, но...
Народ остановил его.
Все строго цыкнули на сына,
На том закончилась картина.

"Брехав бы ты, Петро, помене!
Ишо услышу, сукин сын,
Перекрещу хребёт поленом,
Табе, видать, конец один!" -

Сказал Захар, на всякий случай
Обойму слов пустив покруче,
Добавил: "Вылез из яйца!
Ить вон куды! Учить отца!!

Щанок ишо отца учить!
У-у, Ирод! Господа гневить!
Моливси б з ночи до зари,
За всё, чим Бог нас одарив!"

Так просидели до темна...
По небу уж плыла луна...
Потом все стали расходиться,
Степенно на ходу молиться...

Семён же, дядька, брат отца,
Остановился у крыльца.
"Давай-ка завтра сходим в лес.
Запас дровишек, ясно, весь.

Усни, а рано, поутру,
Я за тобою забегу.


8. Комаровка. Пётр. Семён.

Наутро, рано встав с полатей,
Бесцельно походив по хате,
Пётр видит из окна: от клёна
К нему бежит уж внук Семёна.

Занималась заря на Востоке
И горячие жизни истоки
Приносили грядущему дню
Животворную силу свою.

Спящий мир ото сна не очнулся.
Ветерок-шалунок встрепенулся,
Но, притронувшись к кроне лесной,
Улетел, не нарушив покой.

Душевной раны боль немая
Немного стихла. Молодая
Манила взор к себе заря...
Друг с другом тихо говоря,

Они идут тропой лесною
И незаметно, сам собою,
Шаг убавлялся, взгляд добрел...
Лес на глазах светлел, светлел...

Шли, говорили о себе,
О родичах своих, селе
И подошли в своей беседе
К характеристике  соседей.

Петру конечно интересно
Обвыклись ли соседи с местом
И по душе ль им этот край,
вопрос сорвался невзначай:

"Что привело-то их сюда?
Веленье чьё или нужда?
Что сорвало с обжитых мест
Судьба иль чья-то злоба, месть?" -

Семён задумался. Потом,
Окинув взглядом лес кругом,
(Как будто точно в цель он метил)
Остановился и ответил:

"Влекла их, думаю, свобода!
Её в лесах дремучих вроде
Пока не давят, мол, не гнут,
Мол, не достанет власти кнут!

Эх! Простодушная наивность!
Где край, которого повинность,
Плеть власти, явью не коснулась,
К деньгам где б алчность не проснулась!

Иным свобода иль хомут
Увы!  едино - где уж тут
Желанный выбор. Пусто пузо,
Нужда гнетёт пиковым тузом!

Захар, хохол из Стародуба,
Купил грошовые полсруба,
Поставил избу, продав силу
"Нечистой силе", Гавриилу.

Семья его, двенадцать душ,
Переселившись в эту глушь,
Работать стала ошалело,
Нужда ушла, не одолела.

Он, знать, на пятую годину,
Дал Бог, купил себе скотину,
Затем коня, а с ним успешней
Дела повёл свои он, грешный!

Пётр, любопытством загораясь
И, неожиданно стесняясь,
Спросил Семёна:" Ну, а  Ксенья,
Та, что рыдает с воскресенья,

Она откуда? Кто родные?
"Она из Брянска, говорили.
Ему ответ даёт Семён.
Эх, дядюшка! не видит он

Петра, блеснувший странно взгляд,
Шаги, куда-то невпопад,
Туда, где выстроились в ряд,
Деревья, будто на парад.


9. Комаровка. Полина.

Молясь, стоит над Полей мать.
Уж стала знахарка дремать,
Как вдруг пред самою зарёй
Несчастный облик жизнь обрёл!

То ль знахарка заклятье знала,
То ль зелье правильно избрала,
То ли Полину Бог простил
И душу к жизни возвратил,

Кто знает!? Грешница очнулась.
Она вздохнула, повернулась
И тихо попросила пить.
Судьбой дано ей было жить.

Над дочерью склонилась мать.
Пытаясь чуточку привстать,
Полина падала без сил –
Недуг, как серп её косил!

С восходом знахарка ушла.
Больная девичья душа,
Устав от жизни – круговерти
Молила Господа о смерти.

Мать, поправляя одеяло,
От дум Полину отвлекая,
Стараясь душу ей утешить,
Сказала: «Кто из нас не грешен!?»

Толкает в грех нечистый дух,
Но Бог, дитя, не слеп, не глух!
Не каждый может устоять
Против греха! Чтоб душам внять,

Даёт нам исповедь Господь!
Раскаянью священный долг
Внять слугам Господа, а нам
Свободен путь в Священный Храм!

Иди туда, и Бог- отец
Дух усмирит твой наконец!
Раскайся, Полюшка, молись,
С другим грехом не торопись!

Бог милостив, да за тебя
Поклоны буду бить и я!
Не майся, доченька, молись,
С судьбой Господней примирись!

Но дочь молила о другом!
Не видя ничего кругом,
Она во власти двух страстей:
Любовь и ревность бьются в ней!

«О, Господи! Пошли мне смерть!
Я не смогу на них смотреть!
Он мне признался: любит Ксенью!
Змея! Ходила рядом тенью!

Кому душевные секреты
Я доверяла!? Я советы,
О, Боже, слушала её!
Ведь он- находка для неё!

Матвея пламенно любя,
Нет! Не его, и не себя
Ругала грешница! Рыдая,
Полина Ксенью проклинала!

Боль из души шла через край.
«О, Боже Правый, покарай
Её, злодейку, за меня!
Не дай ей в жизни счастья дня!

В мешке хоть шила и не скрыть,
Но тайну всё же утаить
Смогли. Кто тайну знал,
Как в рот воды набрав, молчал.

10.Комаровка. Пётр.

Пётр потихоньку обживался.
С людьми общался, не чурался.
Сельчане, зная отчего
В острог упрятали его,

Про грех ему не поминали,
По человечьи понимали.
Работу он себе нашёл,
К Гавриле в батраки пошёл.

Народ тому не удивился:
Гол, как сокол, в село явился,
А Пётр в душе имел своё,
Но тайну прятал далеко.


Уж приближался сенокос.
Пётр, наточив побольше кос,
Понёс на место их, в сарай.
Плеская воду через край,

Навстречу, от колодца, Ксенья!
Подглазины с зловещей тенью
Угрюмым делали лицо. Черты его
Ему уже родней всего!

Краснея, Пётр посторонился
И к ней с вопросом обратился:
«Устала, Ксеньюшка, поди?
Смотрю, с утра и до зари

Всё на ногах! Сказала б мне,
Чем мог бы пособил тебе»,
Но Ксенья, бровью поведя,
Не отвечая, прочь прошла.

И кто бы только мог подумать,
Что Пётр ночами спать не будет,
Что сердце гордое его
Мгновением покорено

Одним лишь взглядом глаз девичьих,
Одним движением руки,
Связавшей в узел две косы
Неописуемой красы!

Её чарующая стать
К себе приковывала взоры,
Но от порога наговоры
Всех свах способны отогнать!


11. Комаровка. Гавриил. Матвей.

Давно заметил Гавриил
Ту страсть, что в сердце Пётр носил.
Приметил настроенье Ксеньи.
«Друг друга любят. Нет сомненья!

И с Богом! Пара хоть куда!
А бедность? Бедность – не беда!
С трудом дружны, не дураки!
Мне ж клад такие батраки!»-

Матвей давно не спит ночей.
Все мысли с Ксеньей, только с ней.
О Поле он давно забыл ..
«Ужель в неё влюблён я был?»-

Порой мелькнёт в его сознаньи
И удивит воспоминанье.
Миг обладания Полиной
Был неприятен и поныне.

«Так просто честь свою отдать!
И это - будущая мать!
Как к будущей жене своей,
Он потерял доверье к ней!

Что делать, так устроен мир,
В нём целомудрие кумир!
Дороже всех сокровищ в нас
Мужчины ценят чести глас!

Не красотой, не обращеньем
Матвея покорила Ксенья,
А женской гордостью своей,
Держа поодаль  всех парней!

«Как мог я поступить так с ней?»-
Не понимал теперь Матвей,
Не слыша Гавриила крик,
Он роковой припомнил миг.

В пушистую перину сена
Шутя тогда упал он с Ксеньей.
В кольце его горячих рук
Она упала в мягкий круг...

Зла не желая причинить,
Не думая о том, как быть,
Он подавить не захотел,
(А может, просто не сумел!)

Всепоглощающую страсть...
О, рока грозная печать !
«Нечистой страсти покорился!
Животному уподобился!»-

Безумно Ксению любя,
Теперь он всё казнит себя!
Всё лето мучился Матвей,
Душою сожалея всей

О безрассудном поведеньи:
«Ужели я лишился Ксеньи!?» -
С тревогой думает Матвей, -
Прощенья как просить у ней!?

А если не простит она...» -
И в бездну падает душа!
С того зловещего момента
Отец ссутулился заметно.

Сын, виновато тупя взор,
С отцом не говорил с тех пор.
Кто знает, сколько б так тянулось,
Когда б беда их не коснулась.

На лес накинулся пожар,
Отца бросало в холод, в жар...
Матвей в работе отличился
И сам собою получился

Их разговор. К лицу лицом
Он встретился в лесу с отцом.
Взгляд, рану обнажив души,
Молил отца в немой тиши,

Но, взгляда сына избегая,
Его мольбой пренебрегая,
Отец  сказал ему упрямо:
«Всё! В жёны будешь брать Ульяну»


12. Комаровка. Матвей. Пётр.

Матвей, все видят, каждый день
Был подле Ксеньи, словно тень.
Однажды, как- то в воскресенье
Он  вымолил её прощенье.

Петра он вдруг возненавидел.
Всё, что угодно он предвидел,
Но мысли допустить не мог,
Чтоб путался батрак у ног!

Матвея душит раздраженье!
Не в силах скрыть он возмущенья!
Соперника  в Петре не видел,
Краха надежды не предвидел.

Уверен – бровью поведёт,
Любую в жёны уведёт!
Кому секрет: лицом пригож,
Осанкой статною хорош!

Отец богаче всех в селе...
Невесткой быть в такой семье
Мечтает каждая невеста,
Да не для каждой в доме место!

Со временем (отец не вечен)
Наследством буду обеспечен!»
Матвей все шансы рассчитал,
Себе он равных не видал!

Своей в душе считая Ксенью,
Он обнаружил к удивленью,
Не понимая ничего,
Что сердце Ксеньи занятО!

«И кем!?! – подумал он – Петром!
Преступником и батраком!
На десять лет её он старше!
Чем, чем же он Матвея краше!?!»


13.Гавриил.

Путь Гаврииловой судьбы,
Как в горле кость у голыдьбы.
Ведь он – зажиточный мужик,
Молва твердит – умом велик.

В уме, как черти, мысли скачут...
И всё хвосты куда-то прячут...
«Да, завтра к барину пойду...
Ульяну в снохи я возьму...

С Ильёй бы перетолковать...
О, Господи! Святая Мать!
Коли сосватаем Ульяну,
Илья сболтнул, я помню с пьяну,

В приданое за девкой даст,
Всё, что имеет про запас,
А судя по всему не мало,
Деньжат скопил он, капитала.

Большую цифру намекал,
Смысл есть! А может набрехал!?»
От нервов мокрые подмышки.
От мыслей нету передышки.

И хмурит брови Гавриил.
Давно мыслишку он родил:
«Сойти бы с нынешней арены,
Земли бы больше взять в аренду...

Но как!? Тонка, тонка кишка!
От дум уже трещит башка!
Нет выхода, как ни гадай!
Одно: принять кого-то в пай!

Да с фабрикантом сговориться,
Чтоб верно в оборот пуститься!
От лесопилки б был резон,
Лес фабрике всегда нужон,

Стекло здесь чище бриллианта,
Дела идут у фабриканта!
Всё расширяет дело он,
Лес по зарез ему нужон –

Соображает Гавриил –
Кто б только не опередил...»-
Спокойно спать не может он!
Да уж какой тут, к чёрту, сон?!

«Да, коль сосватать эту девку,
Начать с Ильёй бы можно спевку.
Кумарю я своим умом-
Потянем дело мы вдвоём!


14.Комаровка. Пётр. Ксенья.

Пётр точит косы под навесом.
Жара! К обеду сущим бесом
Палило солнце! Жар лучей
Души не обошёл ни чьей!

Пётр снял рубаху, лоском тела
Взгляд привлекая то и дело,
Грибы забрать зашедшей в сени,
Взволнованной, смущённой Ксеньи!

Рабочей хваткою своей
Давно он приглянулся ей,
Природная мужская сила
Печать достоинства носила.

«Что так влечёт меня к нему?
Гол, как сокол и по всему
Нужда им долго будет править,
Надежды нет дела поправить!

Петру вот-вот уж 30 лет,
А счастья в жизни нет и нет ...»
Пётр в это время оглянулся,
Любимый взгляд души коснулся...

От неожиданности Ксенья
Застыла... Не было сомненья
Пётр понял! Понял всё!
Стыда румянец жжёт её!

«О, Господи! Какой позор!»,
Стыдливо опуская взор,
Грибы роняя от смущенья,
В душе себя ругает Ксенья!

И Пётр, как молнией сражён.
Застыл, как Ксенья...Он смущён...
В огне лицо его под солнцем...
В сенях захлопнулось оконце!

Из дома вышел Гавриил.
«Пётр, лошадей-то напоил?
Седлай гнедого поскорей
И с Ксеньей в лес гони быстрей

Сперва на фабрику, узнай,
Им сколько тёса на сарай?
Акимова найди, он скажет,
Да где сложить пускай покажет!»

Пётр руку ранил от волненья...
«За тёсом...в лес...и вместе с Ксеньей!»
Надежды в воздухе повисли,
Теснят, теснят друг друга мысли...


15.Комаровка. Ксенья.

У Ксеньи громко бьётся сердце!
Зачем-то  подхватив ведерце,
Она выходит на крыльцо...
Пылает пламенем лицо!

А на крыльце, остановившись
И безрассудству поразившись,
Она внезапно поняла:
«О, Господи! Я влюблена!»

Себя не узнавала Ксенья!
Где, где её смущенье!?!
Где рассудительность её!?!
Любовь заполонила всё!


16. Комаровка. Пётр. Ксенья.

Пётр, быстро снарядив подводу,
Напомнив: «Не забудь про воду.»
Так нежно глянул на неё,
Без слов понятно было всё.

Стоявший у дверей сеней,
За ними наблюдал Матвей.
Пётр, предвкушая объясненье,
Мечтая о любви, о Ксеньи,

Чуть задержался у крыльца.
Матвей, сменившийся с лица,
Картинно статен и пригож,
О Ксеньи думал и о том ж!

С подводою отправив Ксенью,
Сгорая жгучим нетерпеньем
Сегодня ж объясниться с ней,
Пётр мчится на гнедом! Скорей!

На фабрику! Через село!
Летит стрелой! Его чело
Озарено звездою счастья...
У фабрики стоит Настасья.

«Где батька?- спрашивает Пётр.
«Вот жду его. Сейчас придёт», -
Ответила она смущённо,
Ему в глаза смотря влюблённо.

«Что не видать по воскресеньям?»–
Уже с лукавым выраженьем
Спросила девушка, а он
Смеётся: « Настя, я сражён!

Пропал! Душою правит бес!
Неудержимо тянет в лес!
Не веришь? Подтверди, гнедой,
Куда ты мчишь меня стрелой?

Лесная фея снится мне!
Всё! Тризну правьте обо мне», -
Весёлый взгляд на Настю кинув,
Пётр закричал отцу: « Акимов!»,

А с ним, дела свои уладив,,
Гнедого ласково погладив,
Галопом устремился в лес,
Как будто бес в него залез!

С любовью вслед ему смотря,
Румянцем пламенным горя,
Успела лишь подумать Настя:
«Посватался б,  дала б согласье!»

Вслед за надеждой и мечтой
Пётр на гнедом летит стрелой
И под густой лесною тенью,
Настиг взволнованную Ксенью!

Благославляя миг свиданья,
Теряя самообладанье,
Смотря на Ксенью сверху вниз,
Пётр попросил: «Остановись»

И, соскочив с коня спросил:
«Жара! Знать выбилась из сил?
Не надо больно торопиться,
Дай, Ксеньюшка, воды напиться.»

Она, остановив подводу,
Ему протягивает воду...
Ручищами накрыв ей руки,
Не в силах дрожь любовной муки

Усильем воли подавить,
Боясь обидеть иль смутить
Неловкостью своею Ксенью,
Пьянея от её волненья

Он пьёт блаженство чуть дыша..
Его счастливая душа
Не на земле, на небесах!
Признанье на его устах!

Любви безмерно обаянье!
Не в силах глаз унять сиянья,
Не потушив в душе огня,
Смотрела Ксенья на Петра!

Душа её блаженства ждёт!
В объятья Пётр её берёт
И страстным поцелуем жжёт
Её любимые уста!

Любовью их соединив,
Им радость жизни подарив,
Создатель их судьбу решил,
Слились в едино две души!


17.Комаровка. Илья. Ульяна.

Дородная жена Ильи
 Плеснула воду из бадьи.
«Ульяна!» - крикнула она,
Увидев дочку у окна.

Бадью, поставив на порог,
Запричитала: «Видит Бог!
Одна кручусь с утра до ночи,
Вот Крест, уж боле нету  мОчи...

Ульяна! – повторила мать –
Скотину-то пора загнать!
Разиня рот-то не сиди,
Поди корову подои!» -

Сурово цыкнув на быка,
Руками подперев бока,
Как командир на поле боя,
И мужу не дала покоя:

«Илья! Ты был у Гавриила?
Чего, чего!? Я ж говорила,
Был Гавриил, просил зайти,
Не может что-то там найти»

Ульяна, подхватив подойник,
Ни слова не сказав, в коровник
Открыла дверь, гремя кольцом,
Мрачнея мраморным лицом .

Из-под косынки, как агаты,
Как ночь, что звёздами богата,
Темнеют очи. Взор не весел.
Весь мир ему не интересен!

Ульяна влюблена в Матвея,
И, глаз при нём поднять не смея,
Как многие её подруги,
К нему пошла бы хоть в прислуги.

В себе таит она любовь,
Но, горяча младая кровь...
Недавно, повстречав Матвея,
Румянцем вспыхнула, краснея.

Матвей, о Боже! что с ней было!?
С насмешкой бросил:  «Что забыла?
Стоишь, как дура у ворот,
Всё зелье варишь, приворот»!?

За что!?!  Да ведомо ли ей,
Так обошёлся с ней Матвей!?!


18. Комаровка. Гавриил. Илья.

Ждал Гавриил Илью недолго.
Детали все  обдумал толком.
Калитка звякнула, Илья
Вошёл, ну кстати донельзя!

Речь повели о детях, свадьбе...
«Да, о приданом точно знать бы...
В беседе бросил Гавриил.
Илья с ответом не спешил.

Лишь под конец, так, между прочим,
Назвал он сумму. Кстати прочил
Наличными за девкой дать,
Чтоб был доволен, дескать, зять.

«Сколь небу я молитв ни слал,
Одно дитя мне Бог послал!
Люблю я дочку, Гавриил,
Но в строгости её растил!»

«И я сынам твержу в семье:
Корнями были, мол, в нужде;
Горбом, мол, потом да трудом
Мы в люди выбились потом!

Чтоб знали, сукины сыны,
Не гоже задирать носы!
Разбогатеешь – не гордись,
Вспять повернёт, бывает жизнь!»

А уходя от Гавриила,
Илья сказал: «Нам, старожилам,
Знать породниться Бог велит-
Врозь капиталец не велик

Объединить его, да в дело,
В такое, чтоб душа кипела.
Торговлю можно бы начать,
Чтоб капитал приумножать.

Торговля, что ни говори,
Быстрее стряпает гроши!
Промеж богатыми да бедными
Набьём карман не медными!

Купцы жиркуют, мать их так!
Все хрен уступят хоть пятак!
Вон разговоры на селе:
Игнат – на золотом седле!»

«Да на Руси чего не сбрешут,
Об каждого язык почешут!
Мы любим, лёжа на печи,
Считать чужие калачи!»-

Аж шаг  замедлил Гавриил!
Восторг дыханье перекрыл!
«Аль разгадал Илья секрет?
Ну уж теперь сомненья нет-

Женить, женить скорей Матвея!»


19. Комаровка. Гавриил. Матвей.

Чьей, чьей женою станет Ксенья!?
С Перова дня и до Успенья,
Безмолвный, долгий спор о том
Шёл меж Матвеем и Петром!

А на Успенье стало ясно:
Матвей рассчитывал напрасно,
Пётр сердце Ксеньи покорил...
Матвей ни с кем не говорил

И, в сердце тщетно боль тая,
Во всём Петра винил, кляня...
Всё понимая, Гавриил –
«Матвея – под венец!» - решил.

Придя из Храма на Успенье,
Отец спросил: « Как намеренья?»
Матвей, значенье слов поняв,
Ответил, голову подняв:

«Позволь сосватать в жёны Ксенью
И обвенчаться под Крещенье.»
«Ишь ты, куда хватил! –
Сказал с насмешкой Гавриил,

И сел под образа на лавку.
Перекрестившись, нАлил чарку
И, помолчав довольно долго,
Сказал – отрезал, жёстко, колко:

«Во-первых, Ксению не трожь!
Хоть ты и рожею пригож,
А всё ногтя её не стоишь!
Напрасно ты за нею ходишь.

А во-вторых, спаскудил сам,
Откажет эта девка нам,
И, молодец, Петру она
Согласье стать женой дала.

И в-третьих, девка хороша,
Да за душою ни шиша,
А потому тебе не пара,
Не забывай об этом, паря!»

Упало сердце у Матвея.
Он смотрит на отца, немея,
Лицо Петра стоит пред ним...
«Батрак виновен! Он один!»

«Я жизнь твою решал с участьем.
На Полю дал тебе согласье,
«Люблю.»- меня ты убеждал,
Выходит что!? Отцу брехал!?

Уж по селу нельзя пройти,
Молва людская вслух гудит... -
Отец, нахмурясь, помолчал –
Да... с жиру ты беситься стал!»

Отец налил вторую чарку
И, подозвав к себе овчарку,
Кормя её из рук своих,
Добавил к приговору штрих:

«Всё! Сватать будешь ты Ульяну!
Та девка тоже без изъяну.
Жениться надо – это верно,
Ведёшь себя давно уж скверно.»

Матвея зА сердце задело.
Оконченным считая дело,
Встал Гавриил из-за стола.
На сердце сына тьма легла.

20. Комаровка.Захар. Пётр.

«О, истинная красота
В румянах не нуждалась никогда!
Её характер – простота,
Её наряды – чистота»

Пётр в мыслях Ксенью вспоминал,
Задорной он её не знал.
Пред ним душа её открылась...
Она вдруг с шуткой обратилась:

«Если б дали нам лихих
Тонконогих, вороных!
Мы бы раннею порою
Ускакали на просторе

По-утрУ во чисто поле!
Мы бы рвали целый день
Красоту- траву-цветень!
Мы с тобою бы летели,

Нам бы ветры песни пели,
Звёзд водил бы хоровод
Охмелевший небосвод!
Где же нам достать лихих

Тонконогих вороных?
Видно там, где наяву,
Месяц косит трын-траву...
Дали б нам скорей лихих

Тонконогих вороных,
Мы с тобою бы на воле
Разгулялись на просторе
С бесшабашной русской долей

Где рогатый над рекой
Месяц косит наяву
Звон-размашисто траву!»

Он шёл, счастливо улыбался,
Ему Захар вдруг повстречался:
«Слыхав ты ездив вчёра в город?
Як там?»- «Бунтуют. Голод взял за ворот.»

«На чё жа ропщють енты голодранцы?
С зямли убёгли ентые поганцы...
На хфабрике, гляди кось, там их ждуть!
Там капитал! Ён, знамо, будя гнуть!

Хозявы тожа ентыя дождуца,
Як спины притяснённых разогнуца!
Господь Лук сильных живо преломить,
Своёю силою Ён слабым пособить!

Ня вот-то им рабов Господних гнуть,
Давид найдеца, штоба подмогнуть!
Як Гавриил хотять усих тяснить...
Господь любого можа усмирить!

Пётр улыбнулся, подавив смешок.
«Откуда мудрость у тебя, Захар?
«От Господа! От Господа, браток!
Побёг я! Припоздав чуток!»


21. Комаровка. Илья. Ульяна. Мать Ульяны.

Илья, придя от Гавриила,
Был радости укрыть не в силах.
Спешит увидеть он Ульяну,
Но, на жену наткнулся спьяну...

"Илья! Неси скорей из бани
Бадейку! Прихвати лохани...
Оглох ты что ли с перепою,
Как за ребёнком за тобою

Смотреть должна я ночь и день!
Рубаху-то переодень!
Чего ты был у Гавриила,
Какая радость вас споила?"-

Илья, не отвечая ей,
К Ульяне, доченьке своей,
Летел, как будто на парах...
И вдруг... застал её в слезах!

"Что, дочка, ведай, приключилось!?
Аль со здоровьем что случилось!?"-
Заглядывая ей в лицо,
Спросил:" Ну!?! Слёзы отчего!?"

Вслед за Ильёй вошла жена:
"Дочь! Что там у тебя?
Что, милая, с тобой случилось?
Какое горе приключилось!?"

"Да куры-дуры лапами в мешанку!
И ну её толочь! И ну толочь!
Корова хороша! Лоханку
Поддела носом и швынула прочь!"-

Скрывая чувства, объяснила дочь.
(Глаза Ульяны, словно ночь..)
"О, Бог мой! Так переживать!
"Плюнь, да и всё!"-сказала мать.

«Ульяна, доченька моя,
Нашёл тебе я муженька!»-
«Кого!?!- Ульяна побледнела...
Душа, как будто помертвела!

«Матвея, дочка! Вижу я
К нему лежит душа твоя!»
Из глаз Ульяны брызнул свет:
«А я грустила, счастья нет!

Спасибо, батюшка родной!
Я, как за каменной стеной
За матушкой да за тобой!"-
Сказала, преклонив колени.


22. Комаровка. Ульяна. Матвей. Ксенья. Пётр.

От счастья расцвела Ульяна!
На всех вечёрках у баяна,
То хоровод она заводит,
Частушками по сердцу бродит...

"Ах, милёночек ты мой,
Ты в стороночке не стой!
Приглашай меня плясать,
Землю ножкой сотрясать!

Ух-ух-ух-ух! Аж захватывает дух!

Хороводиться с тобой
Девки все спешат гурьбой,
Не смотри на них, родной,
Стану я твоей женой!

Ух-ух-ух-ух-! Аж захватывает дух!

Я сопернице на зависть
Буду славно домом править,
Нарожаю сыновей
Ростом выше всех дверей!

Ух-ух-ух-ух! Аж захватывает дух!

Ух-ух-ух-ух! Говорите девки вслух!
Не шепчитесь по углам,
Милого Вам не отдам!"

Вот от любви и счастья пьяна,
Матвея в круг зовёт Ульяна...
Матвей, пускаясь в перепляс,
Не сводит с Ксеньи жадных глаз.

Заметила Ульяна всё,
Уж ревность мучает её!
"Батрачка! Нищая поганка!
Как смеет эта оборванка

Встать на пути моём, Ульяны!?!
Мои желания упрямы..."-
Прямой - открыт, неосторожен -
Презренья взгляд на Ксенью брошен.

Случайно этот взгляд поймав,
Его значенья не поняв,
По-своему истолковав его,
На свете более всего,

Боясь наветов, клеветы
И сплетен жгучей маяты,
Смущаясь, оробела Ксенья
И...растерялась от смущенья...

Ульяна, вдруг прильнув к Матвею:
"...ах, зацелую, залелею...
Змеюку Ксенью одолею..."-
Со злостью думает она...

А Ксенья, стоя у плетня,
Куда не знает деть себя.
"Сквозь землю лучше провалиться,
Ах, как мне, бедной веселиться!?"-

Только подумала она,
Как в сказке, из морского дна,
Явился перед нею Пётр,
Он уж давно её зовёт...

Она в глаза его взглянула...
Душа  как-будто утонула
И...растворилась где-то в нём...
Светло в душе у ней, как днём...

Матвей, заметивший Петра,
С лица сменился, как вчера!


23.Комаровка. Илья. Гавриил. Мальцев.

Илья вдруг проявил сноровку.
Узнав, что будто в Комаровку
Приедет всем известный Мальцев,
Решил: « Попасть бы новобранцем

К нему с поставками на лес..»
Илья, как мог из кожи лез,
Стремясь сродниться с Гавриилом,
Казался быть родным и милым.

Не доверяя никому,
Сам сразу поспешил к нему,
«Слыхал, кто к барину приехал?»-
Лишь дух переведя, поведал.

«Слыхал. Сам Мальцев, говорят.»-
«Вот бы тебе была потеха-
Ему бы лес-то поставлять...»

А в это время в барском доме
Ждут Мальцева и прочих, кроме...
Там учит барыня сынка,
Чтоб не валял тот дурака..

"Знать, батенька, знать надо,
Кого из знати знать бы надо!
Незнатные, они не в счёт!
От них один, знай, недочёт!

Ты к знати, к знати примыкай!
Друзей из знати выбирай!
Пониже голову склоняй,
Когда проходит мимо знать!"

"Вы, матушка, уж сотый раз
Даёте мне такой наказ!!"
"А ты мотай, мотай на ус...
На ком жемчужных много бус,

Кто в золоте, кто в бриллиантах...
Крутись поболе возле франтов...
Доход с поместья ноне мал!
Нам ноне нужен капитал!"

А барин собирался в город,
Чтоб лично гостя повстречать,
Ему, всё поправляя ворот,
Матрёна не даёт скучать:

"Ишо вчерась главенствовала шляпа
А ноне, барин, кутайтесь в меха...
Да кучера свого , головотяпу,
Извольте пожурить, да не слегка...

Ко мне вчерась припёрси, дуралей,
Ну, значиться, рот раскатал, налей!
Зло потребляить, барин,.! Вот те крест!
Уж енто замечають вси окрест!»

В селе с утра переполох!
Понятно, где порядок плох,
(Работы в Комаровке нет!)
Одно занятье-ловля блох!

У всех селян глаза и уши
Хотят увидеть да послушать,
Авось, и вправду говорят,
Что строить тут завод хотят?

А в барском доме, как в столице,
Богатый стол...Гостей же лица
Все чин по чину гостя чтут
И новостей столичных ждут...

ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ.

Примечание.
По сценарию данной главы, закончены
видео съёмки и монтаж сцен  из пьесы
«СЕЛО КОМАРОВКА».  1900 -1917гг."

В роли артистов - московские ПОЭТЫ – мои СОВРЕМЕННИКИ,
с которыми объединили  меня сайт  СТИХИ.РУ
и московские литературные салоны.