Ранним утром 9 октября передовые части 57-го моторизованного корпуса вермахта при поддержке бронетанковых формирований СС атаковали плацдарм наших войск на р. Изверь.
Как далеко и гулко здесь кукушка
Слышна бывает в летние деньки…
Бельмом слепым уставясь в небо,
пушки
ещё дремали…
В плёсе у реки
Сырой туман мочил босые ноги…
На косогоре лысом у дороги
подбитый танк,
угрюм и недвижим,
застыл коряво призраком немым.
Струёю тонкой сизоватый дым
из труб печных
над хатами тянулся,
в рассветной мгле почти неуловим,
в себя вплетая,
словно в холст шелка;,
избы тепло,
парного молока
полынный привкус,
терпкий дух овчины,
навоза прель и высушенных трав, –
вдруг уголок у глаза защипав
какой-то странной,
еле уловимой
исконно азиатскою кручиной,
которой имя — русская тоска…
… Неясный шорох слева у леска
привлёк к себе дозорного вниманье.
Скользя бесшумно, в утреннем тумане
к реке спускались немцы… Часовой
застыл пружинно, выгнувшись дугой,
смахнувши паутину полудрёмы.
И в тот же миг, легка и невесома,
оборвалась многоголосым звоном
натянутая тонкая струна —
плывущая в безмолвье тишина.
И пулемёты хрипло изрыгнули
плевки огня,
и расчертили пули
вдоль-поперек струящуюся гладь
дождём свинца.
И слилось «твою мать!» —
из сотен глоток брошенных на ветер —
в единый выдох с чьим-то «Donner Wetter!»
И на живот схлестнулась с ратью рать…
Противник стал теснить,
то тут, то там
вброд перейдя извилистую Изверь.
И мы опять кротами в землю вгрызлись,
От вспышек ослеплённые.
В игру,
то тут, то там
кого-то выбивая
клюкой зазубренною из живых рядов,
играла Смерть,
считалочку считая:
На
холодной
земле
лежали:
токарь,
пекарь,
студент,
ботаник,
Мюллер,
Бунин,
Шульц,
Иванов;
Кто
Ты
Будешь
Таков?..
Трёхгранное перо макая в кровь,
мы на снегу писали контратаку.
И били молча серого вояку –
Без громкого «ура»
как штрафники:
уже кричать нам было не с руки.
И прочь несла извилистая Изверь,
сметая крохи с бранного стола –
тугим узлом сплетённые тела,
проклятий хрип
и радужные брызги.
И, видно, русской чуждые земле,
в болотистом и топком дефиле,
в грязи речной
забуксовали танки,
взрезая глины бурые пласты…
Но не спасли их на броне кресты:
за полчаса в корявые обломки
Их взвод «сорокапяток» превратил,
ведущий с замыкающим подбив
прямою и прицельною наводкой…