отрывок из поэмы Ярославль рабочее название

Владимир Поваров
I
От ратных дел, учтивой славы,
Голодных стонов мятежа,
Проклятий в спину слева, справа
Устала княжая душа,
Велел  он, празднуя победу,
Пред лик пирующих столов
К великозваному обеду
Доставить  пойманных волхвов.

И вот, под пьяный гомон знати
швырнула стража колдунов
недавний ужас старой чади
недавний бред кошмарных снов,
согбенных пыткой, посрамленных,
Полунагих, полуслепых,
Полуубитых, полумертвых,
Но все еще полуживых!

Но перед сытыми врагами
И страх, и боль преодолев
Они с колен восстали сами
И ожидали властный гнев.
И под неправедной хулою,
собрав в кулак останки сил,
Они стояли, словно к бою
Их звали предки из могил.

Затихли суздальцев хмельные
подобострастные скамьи
застыли словно неживые
под взглядом строгого судьи
Замолкла знать, подспудно зная:
Что ни заслуги, ни почет,
и даже, преданность простая
от наказанья не спасет.

А князь, меняя гнев на милость,
вдруг рассмеялся: "Так и быть,
пусть знают Божью справедливость...
На все четыре - отпустить." -
Добавив на ухо коварно
варягу-сотнику сквозь смех -
"Затем поймать, связать попарно..
И окрестить, в болоте, всех!"

И три седые полутени
сомлев от радости и ран
безвольно пали на колени,
восславив княжеский обман.
И лишь в молчании упрямом,
плетьми исхлестанный не раз,
стоял старик, скривленный шрамом,
вперяя в князя гневный глаз.
Смотрел, как будто прожигая
вселяя в души душный страх....
Смотрел на челядь, озирая
застывший хохот на устах.

И Ярослав, глотая злобу
В порыве бешенства хромом
Шагнул к волхву, заставить что бы
Поклоны бить о землю лбом.
Но, занесенная десница
над головою старика....
Вдруг, не посмела опуститься.
Внезапно дрогнула рука!

II
Внезапно дрогнула рука,
смыкая в круговерть бесовью
кусты, деревья, облака,
звериный взгляд, набухший кровью.
Внезапно екнуло в груди,
Когда лохматая громада,
сам Велес, вставший на дыбы,
зловонный, как исчадье ада,
закрыл к спасению пути.
И в этой адской круговерти
бывалый воин, в первый раз
испил отраву страха смерти
из чаши разъяренных глаз...
И в страхе смерти беспощадной
Он пятился на бурелом...
хруст веток, рёв, хлопок  звончатый
Как будто щелкнули кнутом:
"Проклятье" - сломанную ногу,
он вызволял из западни,
моля Природу, Зверя, Бога -
"Спаси, помилуй, сохрани...
спаси, поми...." И где-то рядом
из-под земли, как знак Небес,
Возник старик, и лютым взглядом
Прогнал медведя в лютый лес.