ковалевский вспоминает
это было в шестьдесят четвёртом году
а может быть в восемьдесят втором
в пригородном санатории
в лесном бору
остановка автобуса психбольница
в простонародье дурдом
его избавляли от какой-то там хвори
может быть астмы
хотя по его ровному дыханию в гермошлеме
во время стрельбы из бластера
можно предположить
что-то скорее нервное
наверное
какую-то внутреннюю печаль
так вот
там была девочка с двумя бантами на голове
они вместе ходили на магистраль
смотреть как проносятся
редкие автомобили
как просятся
в небо
увязшие в майской зелёной траве
опоры высоковольтной линии
электро- ещё передачи
и где-то
дымятся кострами дачи
и там на опушке
впервые он вслух сказал о любви
а девочка словно бы ожидала
встала на цыпочки
она была невысокого роста
и просто
взяла и поцеловала
он потом написал ей одно письмо
с предложением дружить
но видно оно не дошло
девочка была из армянок
в следующие столетия
ковалевский знал многих разных землянок
евреек и китаянок
нижнеамериканок
туземок с северных островов
а также
центурианок
и делегаток
от созвездия гончих псов
поэтому ковалевский спокойно воспринимает
и даже не обсуждает
увеличивающееся количество
инопланетных мигрантов
специалистов и прочих
соискателей переселенческих грантов
в том числе и
марсианских чернорабочих