Служебная командировка docx
Божественная драма
Небожители:
Бог Савваоф.
Георгий Победоносец.
Илья пророк.
Кобыла Ильи.
Земляне:
Председатель колхоза.
Агроном, инженер, парторг,
Петька Веснов – ветврач и комсорг.
Салов – профорг.
Бересклетов – участковый милиционер.
Хмель Емеля – поп.
Колхозники.
Резиденция Савваофа.
Накануне круглой даты
от рождения Христа
Богу вспомнились места,
кои он создал когда-то.
Вспомнил творчества курьезы,
боевой задор творца...
Присосав к десне протезы,
потянулся к бубенцам.
Позвонил. Вошёл Георгий.
Бог: -Выправь мне командировку,
эдак дней на шесть, на семь.
Собери чего в котомку...
Георгий: -Ошалел, никак, совсем?
Эт куды ж в такую пору,
инда сыплется песок?
Бог: -Я кому сказал! В контору!
«В енту пору, в енту пору»...
Што за штат – без рёву-спору
сдвигу ни на волосок.
Ты какой пример являешь?
Георгий: - Дык года... Годами бренн.
Бог: - Как себя ты проявляешь?
Георгий: - За какой бы, статься, хрен?
Ты, Господь мой, не особо
голос... это само... Вот.
Хучь святая ты особа,
а внедрить пора бы НОТ.
Бог: - Гм... Ну ладно, ладно... это. –
не забудь насчёт харчей.
Да кобылу мне в карету
заложи погорячей.
Завтре, так уж быть, и тронусь.
Георгий (в сторону): -Ты уж тронулся и так...
И святой, заметно горбясь,
потащился на чердак.
Там, в веков громадной дали, -
в той, где был он прям и росл,
как-то дружно - обсуждали
интригующий вопрос:
«Можно ли, не вызвав смеха,
без порочности зачать?»
Там и видел под застрехой
он господнюю печать.
Без неё, святой наш ведал,
там, куда стремился Бог,
даже Богу – ни привета,
ни гостиниц, ни дорог.
А когда она лилово
разольётся по «М. П.»,
тут и ласковое слово,
и вагонное купе.
С ней «до лампочки» и сметка,
и рачительность в труде, -
молча, сделают отметку
«Прибыл» -«Убыл» и т. д...
небесная канцелярия
На заре позвал Георгий
сотрапезника Илью,
чтоб, хоть это и не просто.
тот кобылу дал свою,
упряжь,ну и, - колесницу
для вояжных Бога дел.
Илья: - Эт чего же, брат, не спится?
Прежде так ты не радел.
Георгий: - Дык уснёшь, коли заносит –
не глядели бы глаза...
И Илье Победоносец
всё, как было, рассказал.
Илья: - Вот те на! Блаженства вроде.
Не по чину, не по нём...
.Георгий: - А-а, пущай. Пока он бродит,
мы с тобою отдохнём.
Илья: - Эвон ты куда – на отдых!
Речь, достойная вождя...
Ну, а как насчёт дождя,
раз коня...
Георгий: - Земля вся в водах.
Утонула уж, поди.
Илья: - Ерунды не городи. –
Там с весны жара прижала.
Георгий: - Ну так сам к нему иди.
Но такая перспектива
озадачила Илью:
- Забирайте, так полью.
Только я не реактивный!
Георгий: - Знаю, што не реактивный,
но, Илюха, ты – пророк.
А за срывы дерективы,
знаешь ведь, повиснет рок.
Илья: - Эка новость... Знамо дело:
коль не скрутят, то свернут.
Что-то в ухе засвербело...
Ну, бывай...
Георгий Куда? А кнут?
Без кнута кака дорога? –
Не езда, а маета.
Илья: - Да уж так Господня воля,
отродясь не без кнута.
Ну, бывай!
Георгий: - Бывай, пророче.
Забегай, когда ни то...
Илья (в сторону):
Перебьёшься Нужно очень...
И ушёл, задрав хитон.
ЗЕМЛЯ.
ТЕРРИТОРИЯ КОЛХОЗА
«ЛУЧ РАССВЕТА»
Смерчи небо пылью крыли.
В речке мокла детвора.
Три колхозника курили
у машинного двора.
Стадо мчалось в туче пыли –
одолела скот жара.
Три колхозника курили
у машинного двора.
Не давали тени брыли, -
расходиться бы пора...
Три колхозника курили
у машинного двора.
Председатель – агроному:
- Ну так что? Теперь вопросы
поздно богу задавать.
Ставь по берегу насосы, -
сами будем поливать.
Он же – инженеру:
- Ты ж гони сюда бульдозер,
пусть в яру воздвигнет вал.
Агроном: Мы ж посевы заелозим.
Так никто не поливал.
Председатель:
- Ну так что? А ты попробуй:
речку вымани, залей.
Коль назвался хлеборобом,
так уж сметки не жалей.
КОЛХОЗНОЕ ПОЛЕ
ВСХОДЫ ЗЛАКА ЗАЛИТЫ ВОДОЙ.
Под шумок работы спорой
речка вышла на поля.
Каждой трещинкой и порой
насыщалася земля.
Нанесло в бороздки раков
ребятишкам для забав.
Потемнела зелень злаков,
голубого похлебав.
Сняв под ярким солнцем брыли,
смыв водичкой пота клей,
три колхозника курили
у воспрянувших полей.
Инженер: - Вот и всё. И будем с хлебом.
Агроном: - Злак теперь своё возьмёт.
Председатель: -Председателем бы не был –
запустил бы перемёт...
Вдруг, как хряснет в чистом небе! –
Будто небо – пополам,
и пошло кружить над хлебом
завивать вихры полям...
Председатель: - Чёрт те что...
Феномен просто...
Что бы это, агроном?
Агроном: - Может быть, эффект от роста?
Председатель: - А откуда этот гром?
Тщась найти тому аналог,
напрягали каждый нерв.
Вдруг, на всю округу; «Мама!» -
не сдержался инженер.
Что уж было, то уж было –
ничего теперь не скрыть:
По хлебам неслась кобыла
во всю прыть!
А на дивной тарантайке,
что несла кобыла вмах,
восседал в прилипшей майке
оч-чень древний патриарх
Бог: - Добрый день!
Все: - Привет, папаша
Бог: - Вот те на... Да я же Бог!
Председатель: - Бог та Бог. А я Вас краше
представлял...
Бог: - Вам кто помог?
Агроном: - Сами вот...
Бог: - Как это – «сами»?
А Илья то где ,– пророк?
Председатель: - Мы теперь пророчим сами,
и тому изрядный срок.
Бог: - Чтой-то я тебя не помню.
Ты же отрок по годам,
а туда ж, с пророком в ровни...
Может, волхв?
Председатель: - Не угадал.
Я – колхозный председатель.
Бог: - Енто што ещё за сан?
Я всему, что есть, создатель.
Создавал всё енто сам.
Можа-а, ты от грешной Евы?
Червь разврата и греха? –
Бог, зашедшись в скорбном гневе,
выдал горлом «петуха».
Председатель: - Каюсь, грешен. Так и было.
Всех создали, как меня...
А тем временем кобыла
уплетала зеленя.
И тактичный председатель
пнул её исподтишка.
Председатель: - Не мешало б Вам, Создатель,
овсеца хоть с полмешка.
Лошадь вон как приморили.
Я спросил бы с седока.
Бог: - Дык кобыла не на крыльях
и, прикинь, издалека.
Председатель: - Коли так, то приглашаем
день-другой передохнуть.
Как? Решаем?
Бог: - Што ж, решаем.
Где-то надо б и соснуть.
Похлебав с устатку чаю,
Бог прилёг и задремал.
А к гостинице «случайно»
подходили стар и мал.
Председатель с агрономом
формулировали речь.
Инженер искал в дипломе,
как кобылицу распречь.
Но молчал диплом отличный...
Калькулятор – дым вповал! –
Парень будто не столичный,
а, поди ж ты, сплоховал.
«Та-ак... Имеем: тут кобыла,
это упряжь, это воз
и константа: архаичный
биотехносимбиоз.
Агрегат такого рода
как-то видел я в кино.
Только там была подвода.
Здесь же мы имеем... Но?..
Но в подобных сочлененьях
принцип должен... Погоди...
Значит, в это уравненье,
вместо бэприм плюс один,
нужно вставить минус вожжи,
гуж плюс гуж, долой супонь...
Та-ак... Седёлку минус тоже
и... Ура! Свободен конь!!!
И за график, как учили:
Вычел точки, вывел ось...
Глядь в окно, а у кобылы
полколхоза собралось!
Охи, ахи, даже свары.
Сверху давят, снизу жмут...
А Валерка Пивоваров,
повернув, стащил хомут.
взял за повод...
Все умолкли.
-Ну, проверим, что за «Иж», -
и вцепился в космы холки.
Оттолкнулся...
Но шалишь! –
Щекотливая одрица
поддала ему слегка
и взвилась буланой птицей
прямиком под облака.
«Вот так «Иж» - качнулась площадь, -
тут угонится ли «Ил»?
Инженер: - Держите лошадь!
Что ж ты, парень, натворил?!
Отдохнувший, посвежевший
Бог очнулся ото сна.
- Енто где ж я? Што за леший?
Пахнет так, как бы весна...
Глядь, а рядом – дрожь по телу –
чисто ангел во плоти, -
- С добрым утром!
- Кто ты?
- Стэлла.
Бог аж носом покрутил.
- Дух то очиннно запашен...
Мне такой не повторить.
- Парикмахер я, папаша.
и пришла постричь-побрить.
И пока смекал приезжий,
где и как, и кто, и что,
Стэлла быстро и прилежно
ставит зеркало на стол.
Бог воздел от думы очи
и в мгновенье обалдел –
отшатнулся,
- Доча! Доча! –
На него, бледней, чем мел,
искаженным «чудом» взглядом
перепуганных совят
кто-то зрил!
Бог задом, задом.
- Что за страсти? Свят! Свят! Свят1
Закатилась Стэлла смехом.
Видит Бог – попал впросак,
- Эт куды же я заехал?
Или это райский сад?
...Нежно божьих щёк касаясь,
Стэлла стыла – столько дел!
По-ребячьи удивляясь,
Бог, как в сказке, молодел.
А когда пульверизатор
брызнул в щёки горячо,
он спросил,
- А можно завтра
это самое ещё?
Постучав, вошёл дедуля,
- Разрешите?
- Заходи.
- От Правления цидуля,
просють в баньку Вас пройти.
Бог до Стэллы, - Что за дело?
Стэлла, - Надобно идти.
И в неведеньи господнем
было столько простоты,
что прошёл господь в исподнем
по колхозу с полверсты.
Зная то, куда пошёл
гость, мы кое-что опустим, -
видеть старца голышом –
повод, всё-таки, для грусти.
Тут одно – авторитет,
а другое дело – в вере.
Пусть он лучше тет-а-тет
мощи банщику доверит..
А в Правлении колхоза
шли дебаты – дым столбом!
Тут была и «Баба с воза»,
повторялось «в стенку лбом».-
Многим пакостным присловьям
довелося прозвучать,
потому что было внове
людям Господа встречать.
Агроном: - У нас с Всевышним
с давних пор антогонизм.
Да и то сказать не лишне,
чтоб смотрел почаще вниз –
с облаков на мир греховный.
Это что же за Верховный? –
То зальёт, а то засушит,
то, тряхнув землёй, разрушит
всё в единственный момент,
как Спитак или Ташкент.
Да ведь гость – всего не скажешь.
Так есть такт. и я не вол.
Председатель: - Ну, а что на это скажет
наш колхозный комсомол?
- Я? – зарделся Петька Веснов, -
мне райком не поручал,
и, к тому ж, я, как известно.
семинарий не кончал.
Я ветврач, на факультете
нам про бога – ни гу-гу.
Так что сам, без комитета.
не хочу и не могу.
Председатель: - Та-ак... Кругом самоотводы.
Не Правление, а торг.
Вот вели в колхозе моду...
Выручай давай, парторг.
Парторг: - Ну дела. И все – нахрапом.
Почему на наш колхоз?
Как бы нам ещё и Папу
конь из Рима не принёс.
Председатель: - С тем то было б много проще,
хоть и стреляный он гусь. –
Всё ж, земной, да и не тощий...
Ну, так как же?
Парторг: - Не берусь.
Председатель: - Ну ты брось, не дело это.
Всё же – гость, духовный сан.
Парторг: - Раз взбрело на ум поэту –
пусть расхлёбывает сам.
Председатель: - Что ж, остался предкомпрофа.
Ну, так как же, профсоюз?
Салов: - Бог не наш, конечно, прохвиль,
так что, братцы, не берусь.
Шёл бы он по «Интуристу»,
аль какой другой грахвой,
я б на встречу двести – триста
отвалить бы мог с лихвой.
А ведь тут куда же спишешь?
Кто расходы утвердит?
И опять же – сам Всевышний.
Может, чем и навредит...
Мор какой, глядишь, напустит,
или, там, по хлебу пал,
разведёт червей в капусте...
А-а-а... Не вызвать ли попа?
Все, перебивая один другого:
- Что?
- Попа?
- Откуда вызвать?
- Как – попа? Зачем нам поп?
- Ну, чтоб это дело выяснить.
не разгневать Бога чтоб,
- Гм... Попа... А что? – Идея!
Профиль, всё-таки, и сан..
Председатель: - Где ж такого прохиндея,
по каким искать лесам?
(Салову) Вот что, дуй ка ты на почту,
раз идею раздобыл,
и хоть «молнией», хоть «срочной»,
но чтоб поп к обеду был!
Пусть на чём угодно едет –
на колхоз беру расход.
Незадолго до обеда
делу дан был полный ход.
КОЛХОЗНАЯ УЛИЦА. КАБИНЕТ УЧАСТКОВОГО.
Весть о том, что «Луч рассвета»
посетил верховный Бог,
участковый Бересклетов
пропустить никак не мог.
Сообщив о том начальству.
в телефон навзрыд вопил:
«Кто сказал, что очень часто?
Да ей богу я не пил!
Сам не видел. Я – моментом!
Это музыка пищит...
Есть, проверить документы!
Есть, не медля, сообщить!»
Разомлевший не по сану
чистой лысиной блестя,
Бог в костюмчике с лавсаном
шёл к каким ни есть властям.
Вспомнил утро, пробужденье,
ритуал бритья волос
и такое наслажденье
в божьем теле разлилось...
Стэлла, этот ангел духа,
так порхала между ним
и столом...
И, вдруг! над ухом,
будто с неба: «Грражжданин!»
Бог и сам не смог бы строже
слово грозное изречь.
Чует, что «гусиной кожей»
весь вспупырился до плеч.
Кровь отхлынула куда-то
под подошвы горячо.
Кто-то с выправкой солдата
Богу руку на плечо.
Глянул грозно и изрёк:
«Участковый Бересклетов.
Предъявите документы!» -
И рука под козырёк.
Бог: - Что за страж
Бересклетов: - Простите, служба, -
был внушительный ответ.
Бог: - Служба? Мне бы лучше – дружба.
Бересклетов: - Там, где служба, дружбы нет.
Предъявите документы!
Бог: - Бог я, Бог! Я – ваш отец.
Бересклетов: - Вот что, миленький «папаша»,
Бог Вы, ангел или Ной,
изымаю Вас под стражу
и прошу идти за мной.
Бог: - Как, кого под стражу? Бога?
Да в уме ли ты, сынок?
На себя берёшь не много,
грешной мамы сосунок?
Бересклетов: - Я, дедок, при исполненьи
и прошу Вас не кричать,
А за это оскорбленье
будешь, старый, отвечать!
Я те... Ишь распетушился...
Руки! Так... Теперь вперёд!
Там да сям зашевелился,
кто поближе был, народ:
«Што за шум?»
«Пымали Бога!»
«Кто пымал?»
«Да Бересклет».
«Ну, туда ему й дорога.
Пьяный, чё ли?»
«Быдто нет».
«Что стряслось то?»
«Бог их ведат».
«Дивно. Надо же – сам Бог!...
Говоришь, пошли обедать?»
«Ты, сваток, совсем оглох.
Тут, как сказывали деды,
хучь ты Бог, да будь не плох»...
КАБИНЕТ УЧАСТКОВОГО
Кабинет, как кабинет –
ничего для глаза нет.
На потрескавшейся стенке
высох Феликсов портрет.
Бересклетов: - Ну, садись, скандальный дед. –
будешь мне держать ответ.
Здесь, учти, без документов
никому доверья нет.
Бог: - Это как же так? Ведь я...
Бересклетов: - Тут особая статья.
Вижу я, ты самозванец
ещё царского татья.
Ну, так начали: ФИО,
год рождения?
Бог: - Чиво-о?
В положении столь сложном
здесь Господь засел надёжно.
Это даже очень кстати,
что попал Всевышний в тати, -
ведь попа то в наше время
за полдня не отыскати.
ДАЧА ПОПА. ПОЗЖЕ ПРАВЛЕНИЕ КОЛХОЗА.
Поп – в миру он «Хмель Емеля» -
был с глубокого похмелья
и не понял ничерта,
телеграмму прочитав.
«Луч рассвета», гм... колхоз...
Что им там – святить навоз?
Впрочеммм... может, что и надо...
Ммможет, грядет мне награда?
Симка! Где ты, стерьва? Си-им!
Ну-ка вызови такси.
Я не часто приглашахом,
потому и поспешахом».
В два ноль две к крыльцу Правленья
«Волга» с горьковским оленем
подкатила близко,
тормозила с визгом.
В два ноль три, не взяв и сдачи,
уповая на удачу,
окрестив поспешно лоб,
из машины вылез поп.
В два ноль пять вошёл в контору –
там уже собрался кворум.
В два ноль восемь, вникнув в дело,
он сидел с раскисшим телом:
«Зело борзо выпивахом,
где-то мог бы дать я маху.
Тут же трезв я, аки вошь.
Только как их тут поймёшь?
Бог? Откуда? Где он взялся?
Видно, я вчера надрался»...
Тут смышленый Петька Веснов
в сумке с синеньким крестом
чем-то звякнул, хлюпнул, треснул
и... мензурочку на стол, -
- Вот, прошу. Неразведенный.
На закусочку – орех.
Поп: - Ну, коли неразведённый –
это дело не во грех.
Как я понял, вас, миряне,
кто-то редкостно смутил.
Что ж, пойдём сейчас и глянем,
как он зрится во плоти.
Застонали половицы. –
Бересклетов в двери врос,
- Это что ещё за птица?
Может, сам Иисус Христос?
Поп: - Я, почтенный, между прочим,
не терплю подобный тон!
Председатель: - Не волнуйтесь, сядьте, отче,
Познакомьтесь покороче -
наш районный Пинкертон.
Над вопросом долго бились:
Кто тут хам, а кто подлец...
Но, в итоге, помирились
и поспешно в путь пустились –
во главе – святой отец.
Кабинет, как кабинет –
ничего для глаза нет,
лишь в углу на табуретке
пригорюнившийся дед.
Здесь Создатель был повержен
им открытым жутким фактом:
Всемогущей силы прежней
нет, как не было. Вот так –то!
Там, в своих чертогах вечных,
в окруженьи слуг покорных,
(где лишь стоило изречь им
и – пошла писать контора!)
был для всех судьбой и роком,
а порой и – изувером
и карал виновных строго
за неверие и веру.
А теперь, покинув небо,
и вдали от кабинета,
вышло так, как будто не был
он творцом и тьмы, и света.
Приблазнилося сегодня,
будто дьяволу в угоду,
в телепатии господней
погорели все диоды..
Если ты формально «некто»,
голой властью что б ты смог?-
Без «Пом», «Зам» и кабинета
даже Бог и тот не бог.
Без «входящих», «исходящих»,
КПП секретаря
ты – чинуша завалящий.
Шляпа, мягко говоря.
Можешь ты вздымать цунами,
Кордильеры городить,
ты – ничто, если в кармане
нет того, что подтвердить
бы смогло, что ты оттуда:
с «Рай» ли, с «Обл» или с небес.
Подавай мандат! А без... –
Не было такого чуда.
И, уверен я, не будет,
потому что истопник
в бане божью ветошь сгрудил
да и в печь.
Аж жар поник.
И господняя одежда
тут же вспыхнула,
В момент
изошла дымком надежда -
данный Богу документ.
Теперь подходим мы, читатель,
к той удивительной главе.
где сам Господь,
где сам Создатель
жалел, припомнив чью-то матерь,
что он, увы, не человек.
Когда вошедший Бересклетов
впустил ораву понятых,
он был готов их сжить со света,
как прежде – идолов святых.
И тех, кто в страхе корча рожи,
вопили: «Господи, спаси!»
Но отказала сила божья
вдали от божьих палестин.
ДЕЙСТВИЕ ПОСЛЕДНЕЕ, БОЛЕЕ, ЧЕМ ПРОЗАИЧЕСКОЕ.
Тот же кабинет Бересклетова:
Бересклетов: - Итак, Вы, гражданин, утверждаете, что Вы – Бог.
Бог: - Да, утверждаю, Я – Бог!
Бересклетов: - Утверждения, не подтверждённые документами или свидетельскими показаниями во внимание не принимаются. Вы можете предъявить своё удостоверение личности или иной документ, подтверждающий ваши слова?
Бог: - У меня имелось командировочное удостоверение, но оно сгорело.- Бог удивился тому, что заговорил сухим милицейским языком.
Бересклетов: - Как Вы оказались на территории колхоза «Луч рассвета?»
Бог: - Съехал с небес. Причём, в присутствии вот этих трёх грешников, простите, граждан.
Бересклетов – председателю: - Вы подтверждаете сказанное гражданином... э-э-э... Богом?
Председатель: - Да, нам показалось, что действительно, как будто с неба.
Бересклетов: - Отвечайте только за себя, Лично Вы можете утверждать?
Председатель: - Утверждать не берусь, но... Был гром, вихрь какой-то дикий и, кажется, он... Да-да! Он в самом деле на повозке... э-э.. приземлился.
Бересклетов: - Как вертолёт?
Председатель: - Скорее, как самолёт. Даже обрызгал нас водой. Не он сам, конечно, а его лошадь.
Бересклетов: - Какая ещё лошадь? Где она?
Инженер: - Была лошадь. Её Петька Пивоваров отсоединил от повозки и она улетела, А повозка стоим около Правления, Вы могли её видеть.
Бересклетов: - Видел. Хороший вещдок. Но как понимать, что лошадь улетела? Может, убежала?
Инженер: - Убежала, конечно, только на небо. Взвилась, уменьшилась и растворилась.
Бересклетов: - Что вы мне тут несёте? Кто в такое поверит? Вы хотите, чтоб меня в психушку отправили?
Агроном: – Увы, именно так всё и было.
Бересклетов: - Послушайте, граждане, где же тут логика?
Агроном: - Логики маловато, а факт налицо.
Бересклетов: - Непостижимо! Вы хотите, чтобы я весь этот бред представил начальству?
Председатель: - Мы ничего не хотим. Вы спрашиваете, мы отвечаем, будучи предупреждёнными об ответственности за дачу ложных показаний
.Бересклетов: - Но, это же ни в какие ворота не лезет!
Инженер: - В ваши ворота, надо полагать...
Бересклетов: - Но-но! У нас одни ворота, если нет алиби, Ладно, чёрт с вами всеми, Подписывайте свой бред.
Все подписывают.
Бересклетов: - Гражданин Хмель, Вы, как священнослужитель, можете подтвердить возможность сошествия гражданина Бога с небес на землю?
Поп: - Вот Вам крест (крестится), клянусь именем самого Бога, что никакого бога нет и сходить с небес просто некому. Истинный бог!
Бог: - Вопрос можно?
Бересклетов: - Можно, хотя здесь вопросы задаю я.
Бог: - Так спрашивать или нет?
Бересклетов: - Спрашивай...те.
Бог, указывая на Хмеля: - Кто есть сей «многознающий»?
Бересклетов: - Это поп. Представитель, так сказать, Бога на земле.
Бог: - Восхитительно! Но объясните мне, как можно, и зачем представлять где-то то, чего нет?
Бересклетов: - Гм. Действительно. Чертовщина какая –то... (К попу)Но ты то есть?
Поп: - И жив аз грешный промыслом божиим, аки все пастыри душ согрешающих, поступая по всем заповедям Ветхого и Нового завета...
Бересклетов, перебивая: - Довольно, довольно.
Поп: - ...все мы в руках божиих и на всё воля господа Бога нашего...
Бересклетов: - Не-ет, с вами я точно сойду с ума. Где Ваш парторг?
Председатель: - В райком поехал. Дело то, сами видите, из ряда вон, Что будем делать?
Бересклетов: - Если бы я знал....
Председатель: - А нельзя ли нам как-то поладить без этих самых бумаг? Кому они нужны? Не повезёте же Вы их в райотдел.
Бересклетов: - Да ты что! Не дай бог... Мигом погоны сдерут.
Председатель: - Вот и прекрасно!
Бересклетов, наливаясь краснотой: - Что ты имеешь в виду?
Председатель: - Порвите их к чертям собачьим, а «подозреваемого» я заберу в колхоз, Пусть напару с пасечником пчёл пасёт себе на здоровье, Вы же от медка не откажетесь.
Бересклетов: - Это что, взятка?
Председатель: - Упаси бог, Валерий Иванович. Мы что, первый раз видимся?
Бересклетов: - Ох-хо-хо-хо-хо.... Я позвонить успел, поставил в известность.
Председатель: - Скажем, что Матрёна Вас дезинформировала. Что с неё взять, с дурочки деревенской?
Бересклетов: - Разве что... Ох-хо-хо-хо...
И тут все бросились к двум, засиженным мухами, окнам.
Казалось. весь мусор, который мог быть на улицах села, был собран у здания конторы неистовым вихрем и теперь вертелся вокруг здания. С треском отворилась никогда не открывавшаяся форточка и все бумаги, только что оформленные по всем милицейским правилам,, нахлестав по щекам присутствующих, вылетели вон. После этого вихрь угомонился. Поп поправил всклокоченную гриву и смиренно произнёс: «Нет предела промыслу божьему, аки глупости человеческой».
- А где подозреваемый? – Спохватился участковый. – Гражданин Хмель что это значит?
- Все мы в руцех божиих и не нам, грешным и согрешающим...
- Ты же, мерзавец, - вскипел Бересклетов, - только что заверял нас, что бога нет и быть не может!
- Великий грех впустил аз грешный в душу свою. В лице сего отрока, - поп кивнул в сторону Петьки Веснова, - диавол подсунул мне сосуд мерзопакостный...
На пороге возник парторг,
- Вы чего тут киснете? Идите скорее сюда! – и выскочил на крыльцо. Все – за ним.
Казалось, у Правления собрался весь колхоз и с замиранием души наблюдал невиданное явление.
Горизонт с северной стороны пульсировал невиданными доселе сполохами необычайной красоты. Безостановочно меняющиеся в цвете , широкие шевелящиеся ленты раз за разом выбрасывали из-за себя переливающиеся золотом и лазурью, протуберанцы. И те, достигнув зенита, рассыпались над головами ошарашенных зевак сказочным фейерверком. И никто не заметил, как от здания Правления колхоза отъехала странная повозка, запряженная той же буланой кобылицей. Только на этот раз лошадью правил не сухонький старичок, а костистый богатырь, мало похожий на того молодца, что изображён на известном нам Гербе.
Впрочем, так оно чаще всего и бывает: увлекшись чем-то ярким, мы умудряемся прозевать самое главное в нашей жизни. А потом ищем виноватых.
**********************