Одинокою печалью, разрисовано небрежно,
Седовласою рукою на рисунке, по телесам.
Кареглазою зарёю покрывает море ветер,
Синеватою луною по дорогам белым светит.
И небрежною гуашью покрывает очи серым,
Потому что им так надо, потому что безмятежно.
И лежат на очах деньги, златметальные монетки,
Освещая алым светом путь усопшего в том свете.
Облака летят под солнцем, тихим шепотом вещая,
В листьях под усталым клёном, непогоду предвещая.
Гром гремит неслышным эхом, молнии - так ярче солнца,
И берёзы гнут колени, а листва всё рвется... рвётся...
Ветер землю дарит небу, поднимая столпы пыли,
И, наверно всё не верно, это сказочки и были.
Ну а время не узнает имена и даже лица,
Их секундами сметает, откликаясь в них зарницей.
Запрягает ветер грозы, громом дальним откликаясь,
Тихий плач и с неба слёзы затихают, прекращаясь.
Синеватою луною покрывает море ветер,
Безмятежною печалью провожают всё на свете.