Мне тесно быть мельканием огней –
Искать себя в пучине тёмных дней.
Я прикоснулся к древним письменам,
Начертанным у входа в храм
Очищенного сердца, и тревог
Во мне не пробудит слепой пророк.
Мой голос – продолженье тишины,
В ночи иные светы вдруг видны.
И тайны нет нигде, весь мир – окно,
Распахнутое в облачное дно.
Преградой только плоть, но я займу
У неба вечности и плоть возьму
С собой – я быть могу крылат
По обе стороны чудесных врат.
Подобно линиям, сошедшимся в кресте,
И там, и здесь я – поклоненье Красоте.