Позволь расскажу тебе как все было.
Ты не все это знала, а что-то забыла.
У меня не было цели влюбляться —
Просто не знал чем в то утро заняться,
Прожигая жизнь в социальных сетях,
Залипая вконтакте на разных девах.
Чем конкретно не помню уж точно
Привекла ты внимание мое очень прочно.
Я добавил в закладки, много раз возвращаясь,
Где-то с полгода писать не решаясь.
(Так что история эта уходит подальше,
Чем на два года — не удивляйся).
Наконец, придумал зацепиться причину:
Значит Satori? — уж тут я задвину...
И начал выпендривать свой интеллект
Демонстрируя умственный боекомплект.
Спустя долгое время решился на встречу —
Я обдумал заранее все еще с вечера,
Позвонил, ошарашил, вытащил в парк,
Выбрился гладко, втянулся в азарт.
И вот тут совершил оплошность один:
Образ создал, мол из тех я мужчин,
Которым пофиг вся эта движуха
(То, конечно, была показуха)
Но ты меня списала со счета.
Да уж — в тот день я недоработал.
Хотя, это было фигней
По сравненью с ошибкой второй:
Вот тут, признаюсь, накосячил серьезно,
Увязявшись за женщиной той стервозной,
Которая еще отдалила на год
Миг, когда у нас все взойдет.
Кстати, случай тот показателен тем
(Ведь ее я забыл, я тебя люблю всем
Своим существом), что не важно, с кем зависаешь сейчас
(Я и сам в свое время подобно увяз).
Коль решила Вселенная, что быть нам вместе,
Так иль иначе силы уравновесят
Души между родными двоими,
Кто б не пытался встать между ними.
Ты открыла глаза мне, Светлана!
От меня же узнала про Дона Хуана,
Расслышала Флойдов, Зеланда, Груза
(Чей стиль, кстати, я сейчас в чем-то заюзал).
До тебя я не думал, что хумус съедобен,
А ты не верила, что реально удобен
Компьютер «фруктовой» компании.
Мы оказали большое влияние
Друг на друга. И уверен — окажем еще,
Если, конечно, я буду прощен.
Мы вместе открыли Beardyman'а и Карлина
И много еще, что забыл я беспамятно.
Я бы и дальше хотел расти вместе,
Держа тебе за руку лет еще двести.
***
Вспомни тот вулкан любовный на балконе!
Не подберу я и слов в своем лексиконе
Чтоб попытаться выразить всю ту палитру чувств
Которые в тот вечер, внезапно захлестнув,
В коморке рядом с чердаком нам посносили крышу.
Признаюсь, до сих пор твое дыхание слышу.
А помнишь, как сварганил я целый казан плова?
Как волновался, ожидая скорую, когда была ты нездорова?
Ты помнишь, как мы покупали для тебя белье?
А в исполнении моем однажды ног бритье?
Или как врезал сразу я — без промедления,
Лишь в сторону твою услышав оскорбления.
Вспомни, как выбирали мы квартиру посветлее,
Как ждали лето в ней, прижавшись к батарее.
Вспомни юмор искрометный моего отца,
Уж он не лез в карман для острого словца.
Или как с мамой готовили вместе лапшу
(Кстати, писать тебе ее я не прошу).
Всем сердцем полюбила тебя моя семья,
Они страдают все не менее, чем я.
И дело тут даже не в сочувствии к сыну,
А именно ты им запала в грудину.
Вспомни, как мы выбирали моей маме чай,
Или как оживили вместе завядший молочай,
У которого, казалось, не оставалось шансов.
Вот и я все исчерпал — не знаю, как жить дальше,
Потеряв лучшее, что мне жизнью подарено.
Ты на мне доказала теорию Дарвина,
Буквально сделав меня человеком любя.
Но знай: никому не достанется он... Кроме тебя.
5 июня 2013 г.