...а мне ни благодатного огня, ни тихого, чуть сонного шаббата,
ни теплого младенца, ни письма, мне не досталось и уже не надо
ни чая, ни хрустящих леденцов, ни мягких бус, ни проволочной яви,
ни голоса дрожащего отцов, ни хляби вод небесных, ни рейкьявик
с велосипедами и фото на айфон... куда эту реальность мне пристроить?
пишу "пожалуйста, прошу не беспокоить" и будто погружаюсь в сон.
там место есть для розовой тоски, дрожащей как желе и золотистой,
летающей доверчивой... с руки кормить и рассыпать монисто,
и просыпаться в новом, теплом сне, в котором голубое понедельник,
в котором время ничего не делит, а только продолжает. этой мне
ужасно повезло найти пути для бегства от беспамятства чужого -
то это было, скажем, просто слово, теперь вот сон... дорогу перейти
и будет что-то новое... отпустишь? кормить весну и подбирать слова
для нежной, светлой и желанной грусти. и только кругом, кругом голова
от запахов, от тонкого тумана, от кофе и от лестниц в никуда -
во мне всегда бесшумная вода спала и лишь аккорды фортепиано
ее будили... горло давит стих, рука сама нашла клавиатуру -
мы этот вечер делим на двоих как праздник, как пирог, но ты фактуру
реальности предпочитаешь всем, и говоришь разумное мне что-то
мне ни шабата, ни постельных сцен, ни шестерых детей, но до зевоты -
смотри, я не просила ничего, а только тишины. не дашь, не дали -
я прячу голову в ночной звенящей шали - от нежности, от боли, от всего,
и убегаю в чей-то дивный сон, чтоб из него проснуться на рассвете -
чтоб так легко и искренне ответить "люблю" и не бояться, что влюблен.