Папа Карло в каморке под лестницей,
На сосновом сидел чурбане,
Тени мыслей пугливо-чудесные,
Пробегали по серой стене.
Итальянская ночь благозвучная,
Догорала за грязным окном,
Папа думал идею научную,
И затылок чесал долотом.
Он испытывал муки рождения,
Жизнь в полено решив поместить,
Чем он будет - живое творение,
Сам себя он пытался спросить.
Может будет прекрасным созданием,
Людям в радость, помощником мне,
Будет к свету тянуться и к знаниям,
И порядочным будет вполне.
Ну, а может быть вырастет гадиной,
Вором, пьяницей мерзким жлобом,
Будет жить не трудом, а лишь краденым,
Наслаждаясь развратом и злом.
Вгонит в гроб седину мою бедную,
Сатаной прослывёт меж людей,
Заберёт мою радость последнюю,
Ради скотской натуры своей.
Думал Папа, дрожали конечности,
На глазах набухала слеза,
И сомнения в человечности,
Грохотали как в мае гроза.
Прочь сомнения точка поставлена,
Рассуждений окончена речь,
Папа встал и с душою растравленной,
Бросил чурку в гудящую печь...