В последний раз мы с Хайамом встречались в нашем любимом харабате накануне Пасхи. Народу было немного, девочки - и Зухра, и Лейла = принарядились и выглядели торжественно. И мне показалось, что даже красное хоросанское попахивало то ли ладаном, то ли ванилью. Мимо погребка шли люди с куличами, а над городом плыл колокольный звон вперемешку с облаками.
Вдруг, после третьего кувшина, Омар Ибрагимович вскинулся и заявил:
В Божий храм не пускайте меня на порог.
Я – безбожник. Таким сотворил меня Бог.
Я подобен блуднице, чья вера – порок.
Рады б грешники в рай – да не знают дорог.
Ой-ёй-ёй, какой пафос у гения на пустом месте! И я ответил ему:
В Божий храм не пустили меня на порог –
На пороге стоял вышибалою Бог.
И чего же добился он, старый чудак?
Лишь того, что отнес свой медяк я в кабак…
Хайам смотрел на меня вытаращенными глазами:
- И тебя... тоже... не пустили в Храм?
И залился мелким дребезжащим смехом, и смеялся до тех пор, пока не заснул.