Ныряет трасса, вновь суицидальна
Под гильотину МАЗовских колёс.
Из «Пионера» голос, жжот навальный,
Россия. Фонетический понос.
Гудит мотор, динамик брызжет ядом,
Расчёт на старцев и дебелых дур.
Как попилили торт олимпиады,
Отжав у плебса кучу «жабьих шкур».
Поля и долы, перелески в звонах,
Холодных рек плывущих к облакам.
Уходит жизнь в бескрайних перегонах,
Снегами дней по выцветшим вискам.
Вон «Ашхана», приветливо встречают
Две «плечевых». Улыбки, суть, аванс.
Не-не, подруги. Щец и чашка чаю,
А отдохну я как-нибудь без вас.
Шуршит хозяин. Бабки, смысл раденья,
В котле пыхтит армянский суп бозбаш.
Кипит страстями пункт отдохновенья,
Толкают всё. Горючку, ханку, гаш.
Блестя цепями, пукая соляркой,
Промчались, косо зря на голытьбу.
ХозяевА в фашистских иномарках,
Что отымели в дырочку Судьбу.
А воздух к ночи стал сырым и острым,
Разверещался сыч или удод.
Прошла коза, по всем приметам «Ностра»,
Буровая, как весь российский скот.
Ну, здравствуй, спальник. Стопку и на массу,
Смирив желанья в джинсовой мотне.
Ведь завтра снова клячить суку-трассу,
Что разлеглась профурой по стране.