Синдром белого листа. За ним – синдром побитого, истекающего кровью волчонка, прячущегося от чужих глаз в самом необитаемом углу мифического леса. И еще банальный набор страхов. И один из основных человеческих инстинктов – стремление побороть отчужденность. Мелочное желание поскорее спрятаться в белую теплую раковину с мягкими стенами отчаянно конфликтует с тем, что исторически заложено природой биосоциального вида. Но это самое желание продиктовано еще одной штукой с корнями, уходящими глубоко в туман происхождения человека: инстинктом самосохранения. Все просто, все объяснимо: ставшее обыденностью людское стремление расковырять чужую душу, а затем засыпать ее толстым слоем мелкой соли, заставляет невольно чувствовать себя некомфортно. Лишь отъявленному мазохисту понравится быть высеченным розгами, а затем погруженным в кристаллы хлорида натрия. Так почему же каждый первый считает, что пытка моральная переносится легче пытки физической?
Разнообразные формы садизма повсюду, а посему на каждом лице красуется маска из набора под названием «на все случаи жизни». В нем есть все, спектр человеческих эмоций вполне покрыт. Только вот не нужно искать искренности: она исключается самим фактом существования такого вот «набора». Да и стоит оголиться, раздеться, стоит на пару секунд стать собой, как подбежит какой-нибудь умник и напомнит, что в этом мире действуют иные правила. Здесь конкурс актерского мастерства, а твое нутро годиться лишь для отработки новых, особенно болезненных приемов. И ты запомнишь, и ты привыкнешь никогда и никому не открываться, может быть и не с первого раза, но обязательно, иначе – смерть в страшных муках, смерть внутренняя, метафизическая, неизбежная, за которой – лишь существование и никакого возрождения, потеря себя, пустота и холод вакуума космической бездны. И черные дыры.
В этом мире снять маску – все равно, что снять спецзащиту в условиях отравленной атмосферы. Скорее всего, смерть не будет мгновенной, но вот урон организму будет нанесен еще в первые секунды. Здесь слишком велика концентрация ядовитых веществ, здесь люди гниют заживо, отравляя окружающих отходами жизнедеятельности и разложения, здесь человек человеку – змея, смертельно опасная змея с полыми клыками, наполненными субстанцией, контакт с которой влечет за собой гангрену души.
Страх за собственную шкуру… что может быть приземленнее и – естественнее? Какой смысл добровольно обрекать себя на гибель от чужих рук? И если нет другого способа сохранять контакт с теми, кто тебя окружает, на кой черт тогда вообще дана эта странная штука под названием жизнь? И в чем ее смысл, если искренность ныне не котируется, если нужны лишь выполняемые тобой функции, но не ты сам, не мир, скрываемый черепной коробкой, не то, что так красиво называют душой и без чего сейчас живут миллионы и миллионы? Неужели нет другого способа обрести близость, кроме как дать порвать себя в клочья и, захлебываясь собственной кровью, склонить голову перед тем, кому ты добровольно вложил в ладонь власть над собой? А если не так, то почему каждый раз так мучительно больно впускать кого-то в себя и снова убеждаться, что нужен вовсе не ты, а твое умение слушать, готовность помочь, твоя нежность, твое тепло, все то, что имеет к тебе отношение, но чем ты не являешься?
Просто ты никому неинтересен. Твои переживания касаются только тебя. Твоя «тонкая душевная организация» - сугубо твое личное дело. Здесь – территория эгоизма, еще одной основы выживания вида. Не стоит искать в глазах в тебя смотрящих что-то больше исследовательского интереса. Не нужно изначально заниматься самообманом, чтобы потом не было так больно узнавать правду. Каждый ищет в других себя. Каждый в этом мире – алчное самовлюбленное существо, и с этим, наверное, нужно просто смириться.
Уникальность человеческого сознания сильно приукрашена: в основе – несколько базовых инстинктов и потребностей, а далее все строится на стремлении к их удовлетворению. И все эти красивые сказки о любви и дружбе, о великих чувствах – это не более чем попытка оправдать никчемность человеческого существования. Вечный самообман, продолжающийся тысячелетиями, положен в основу жизни каждого на этой бренной земле. Уверенность, нет, вера, святая вера в собственную уникальность и духовность, воспитываемая с молодых ногтей, впитываемая с материнским молоком – вот тот стержень, на которой нанизываются частички будущей личности. А потому каждый в этом мире ходячих контейнеров с бесценным содержимым одинок по определению. Каждый приходит и уходит один, а жизнь становится бесконечным бегством от этого самого одиночества, то есть очередным – и основным – самообманом.
Каждый сам для себя определяет, как жить. Кто-то предпочитает вообще не задумываться ни о своем «я», ни о тех, кто это «я» окружает, ни о том, что стоит за всевозможными отношениями и контактами. Кто-то добровольно и осознанно идет на самообман и даже умудряется прожить жизнь вполне «счастливо». Кто-то решает спрыгнуть с этого бегущего поезда. Кто же судья? Кто в праве навесить ярлыки «правильно» и «неправильно»? кто может дать ответы на вопросы, которые неизбежно возникают в воспаленном сознании, если им позволить?
А главное, где та грань, которая отделяет неизбежные побочные эффекты человеческих отношений от истинной жестокости?