А.О.Н.
Целый Лондон людей
и всего лишь одна королева
в этом городе, где
тори справа сидят, виги слева,
начерти мне слова
на плите безымянной Аббатства
различимо едва,
но достаточно для святотатства.
Мол, такой-то поэт
прожил жизнь, избежав коронаций,
он родился в столетье
планет и созвездий стагнаций,
он тревожил покой
гениальных неписаных текстов,
и ходил под рукой его
Голем из глинного теста.
Он молился Луне,
он не верил ни Богу, ни Чёрту,
а глаза в глубине
отражали огонь да реторту,
там он плавил слова
и основы сего мирозданья
и рождалась канва
философии нового знанья.
А когда завершились
по срокам его изысканья,
всё, что он заслужил -
меж иными мирами скитанье.
И ни дух, и ни плоть -
под плитою столетней Аббатства
схорони лишь тетрадь
с письменами секретного братства.