На могиле моей мамы
растёт трава.
Возле сварной ог1рады
клонится голова.
Возле сварной ограды
ничего не хочу.
Просто смотрю на землю
и молчу.....
Становится тихо-тихо,
а может, я просто не слышу.
И чувствую: катит к горлу
прошлое – выше, выше.
И вот я честней и звонче,
и жизнь опять простая…
И мамочка, мама –
в шляпке, немолодая...
Потом я цветы сажаю
и поливаю водой
кусочек моей планеты,
холмик святой.
2.
Вид лесов, что покоем помечен,
вид зелёных и жёлтых полей
так же чист, первозданен, и вечен,
как лицо старой мамы моей.
Эти воды, что льются неспешно,
эта в зелени тихой река –
так же ласкова, так же утешна,
как моей милой мамы рука.
Эта птица, что по небу бьётся,
в скорбном крике крылами дрожа,
надо мной так же плачет и вьётся,
словно мамы ушедшей душа.