Что-ж, демешка драгоценная,
Подвела ты так хозяина
И не выбила противника
Из седла его черкесского?
Или мало было плачено
За тебя червонным золотом,
Что копилось годы долгие
В сундуке надёжном, кованом?
Или, может, пихвы новые
Из малинового бархата
Показались тебе, шашечка,
Хуже рубища бродяжьего?
Или мой сынок не паивал
Тебя кровью басурманскою,
Ради этого бросаючись
Самым первым в сечу грозную?
Плохо службу сослужила ты!
Не прикрыла буйну голову
Казака, что звад подругою
Тебя - подлую разлучницу.
Грянул наземь сын единственный,
Потеряв папаху чёрную...
И закрылись очи ясные,
Что сияли мне, как солнышко.
Я за это, дрянь булатная,
Накажу тебя, как следует:
Обмотаю тканью грубою,
Точно тело - смертным саваном
И сломаю! Хватит силушки
У убитой горем матери,
Что теперь не видит радости
В своей жизни опостылевшей!
В домовину тебя брошу я,
Как змею, что в сердце клюнула,-
В ноги сыну ненаглядному,
Что слезами омывала я...
Пусть земля источит ржавчиной
Сталь, увитую узорами,
Так, как точит одиночество
Мою душу материнскую.
Пусть дожди осенней ноченькой
По тебе поют печальную,
Так, как я пою над сыночкой
Свою песню колыбельную.
Пусть снега укроют зимние
Рукоять в камнях и в золоте,
Так, как горе мою голову
Осыпает белой замятью,
Чтоб, когда я лягу рядышком
\С моим выстраданным дитятком,
От тебя и следа малого
Не осталось, как и памяти!
...Закрывайте гроб, казаченьки.