Они грядут, и ты гряди,
и все грядите в грядство,
покуда булькает в груди
тлетворное богатство.
И ты науськиваешь глаз
и теребишь устои,
берёшь подругу-контрабас,
ведь ты её достоин.
И ты грядёшь за рядом ряд,
мужчина цвета сини,
стремясь обрезать свой обряд
под небом Абиссинии.
Вокруг слоняется падёж,
как муха в дирижабле,
но все грядут, и ты грядёшь,
разбрасывая грабли.