Когда в июне сорок первого,
в тот самый день,
тот роковой
меня крестили русской верою
в церквушке старой под Москвой,
знать не могли еще родители,
что где-то, падая в пике,
уже крестили истребители
детей на людном большаке.
Знать не могли ни наши матери,
ни поп - седая борода,
что этот день пребудет в памяти,
как всенародная беда.
Двадцать второе -
день крещения,
купель войны, купель свинца.
Четыре года до отмщения
и год до гибели отца.