КАЗАХИ В КИТАЕ
Николаю Бабошину.
Чужая родина. Чужой кругом народ.
Чужие реки и чужие камни.
Чужая жизнь по-чуждому течет,
И только небо общее над нами.
Мы дышим даже воздухом чужим,
Чужую пыль чужой вздымает ветер,
Но человек сравнениями жив,
Везде похожесть как-нибудь да встретит.
В чужих горах лежит такой же снег,
Как и в родных. Такие же отроги.
Да и в дождях совсем различья нет,
И так же вьются по степи дороги.
* * *
Звенела в небе песенка «Бул-бул»,
Как будто у подножья Алатау,
Как будто позади родной аул,
И песенка оттуда долетала.
О, этот зов родной земли!
Бездомное, бездонное страданье!
И горсть песка скитальцы не могли
Из дому взять с собою на прощанье.
Обычаи забылись и друзья
На бесконечных жизненных этапах,
А вот без песни обойтись нельзя –
У песни и у трав целебный запах.
О, этот детства памятный напев!
Он сразу застилает жизнь чужую
И, в памяти сердечной уцелев,
Гудит, ветрами Родины бушуя.
«Бул-бул» - какая все-таки краса,
Творит она с народом чудеса!
* * *
Вершины, небеса, сверканье молний…
Какой земною тайной колдовства
Под вами этот мир земной заполнен
И вами потрясен до существа!
Вершины. Камни серо-голубые
Под покрывалом белых облаков?
Нет, для меня они совсем иные –
Там тоже море, но без берегов.
Паренье в море. Грозные раскаты.
Геройство – это не одни слова.
Умей взлететь, достать людей крылатых,
Хоть сам без крыльев – и мечта права.
Ослабнешь ты от тысячи препятствий,
От груза тела не освобожден.
Но тем на зависть, что внизу томятся,
Твой гордый дух не будет побежден.
---
Эта песня возвышает душу,
И недолговечная душа
Песней вырывается наружу,
Нежностью бессмертною дыша.
Песни достаются нам в наследство,
Предки с нами в песнях говорят,
И другого нет от смерти средства,
Чтобы с песней выстроилось в ряд.
Бибигуль – серебряное горло,
Дорогая горлица моя!
На тебя посматривает гордо
Неподкупный времени судья.
Ты играй, играй на струнах сердца!
Пусть от них кружится голова.
Лучше песни нет от смерти средства,
Бесконечны у нее права.
* * *
Белый марал
искупался в сиянии лунном,
Дикая серна
резвится на гребне сверкающих скал,
Это запели
волшебные дивные струны,
Это в театре природы
ликует бушующий зал.
Падают с неба
упругими гроздьями звезды,
Ветер над миром
витает, как ангельский сон.
Белый орел,
словно парус, вознесся на воздух,
Это раздался
мелодии царственный звон.
* * *
Звуки волшебные, нежные тают в ушах,
Может быть, это родник зажурчал на горе?
Может быть, сам соловей пробудился в садах
Трелью, как ртутью рассыплясь на алой заре?
Так я услышал ее, не очнувшись от сна,
Так я не знал, наяву это или во сне?
И надо мною, как птица, кружила она,
И на подушку, как ветер, спускалась ко мне.
Не утерпел я. За песней поднялся во след.
Желтая степь. Тонким волосом голос протянут по ней.
Он баюкал. Но поднял от крепкого сна,
Сна такого, как в детстве, из царства теней,
И я понял, что снова вернулась весна.
Соловей посетил сад желтеющий наш,
Ветер свежести хлынул в палящий июль,
Словно вновь ожила и запела Куляш
Или голос свой передала Бибигуль.