Сколько можно учить меня жить, одеваться, любить?
Сколько можно внушать мне устои прогнившей морали?
Как писать, говорить, по какому течению плыть,
с кем вести себя тихо, кому в нетерпенье сигналить?
Прописные казенные истины вязнут в зубах...
Исправляйся, мычат... Урезают свободы и сроки...
Мироточат священные мощи в старинных гробах....
Но святые молчат. И вещают судьбу лжепророки.
Если ты не Господь - не учи меня ближних любить!
и премудростью книг не пытайся давить на сознание.
Если праведен слишком - позволь себя грешным убить.
И воскресни потом, чтоб от них принимать покаяние.
Отвяжись от меня: я - ведомый себе и вожак!
Не решай за меня, вовлекая в безликую стаю.
Если кто-то мечтою горит о кнуте и вожжах -
бог воздаст ему должное. Я о кнуте не мечтаю.
Не желаю жить в стае людей, только выбора нет:
не зевай, защищая свой тыл... от плевков уклоняйся.
А на тысячу бед лишь один лаконичный ответ:
будь смирен, как Христос... как овца пастуху подчиняйся.
Не касайся, коль ты не Господь, атрибутов Христа.
А примерив терновый венец - не показывай боли.
Выпей чашу до дна и, сгибаясь под весом креста,
не моли о пощаде - Господь бы себе не позволил...