Лувр, королевские покои.
Людовик XIII:
Сударыня, нашелся повод веский
Нам с вами по душам поговорить:
Куда вы подевали те подвески,
Что мы вам соизволили дарить?
Ни в жизнь бы не поверили той сплетне,
Но кардиналу сообщил агент -
Вас с Бекингемом видели намедни.
Ему вы передали наш презент?
Анна Австрийская:
Ах, сударь, вы б не слушали наветы.
Хоть режьте, хоть ведите на костер,
Посеяла, быть может, в церкви где-то,
А может быть, из Лувра кто-то спер.
А что до Ришелье, скажу вам честно,
Ему, подлюге, верить не резон,
Ведь он – маньяк, и это всем известно,
За мной не раз подсматривал в глазок.
Припомните-ка, сударь, может статься,
Напраслину возводите сейчас -
Небось, пропили сами эти цацки,
Как в прошлом годе – золотой запас.
Вечор вы, кстати, с фрейлинами водку
Вкушали, и вернулись подшофе -
С помадой на щеках и подбородке,
В надетых наизнанку галифе.
И Франции, и мне – сплошной убыток,
Ни в бархат не одеться, ни в муслин...
Наверное, одной из фавориток
Вы гарнитурчик мой преподнесли…
Людовик XIII:
Мадам, вы нарываетесь на грубость,
Мы – не дурак, и нас не проведешь!
Вы думаете, мы упали с дуба?
Монарх мы или где, ядрена вошь?!
Не зря, чай, восседаем тут на троне,
Должны вы это четко понимать!
На машкерад, который будет ноне,
Подвески чтоб надели, вашу мать!
Уходит.
Анна Австрийская:
На кой вот бриллианты подарила?
Какого фига, право, не пойму…
Знать, неспроста маманя говорила -
Средь мужиков нет веры никому.
Как Бекингем ни пел мне о любови,
А все ж таки я не сказала «да»…
Теперь алмазы требует Людовик…
Рожу тебе я, что ли, их, балда?!
Эй, кто там есть, Констанцию мне срочно!
Констанция Бонасье:
Я здесь, мадам, чуть свет уж на ногах.
Анна Австрийская:
Где тот гасконец, «голубь вашей почты»?
Везет подвески, иль давно в бегах?
Констанция Бонасье:
Все преодолены уже препоны,
Чтоб ваши украшения добыть -
Звонил он мне вчерась по телефону,
И скоро точно обещался быть.
Анна Австрийская:
Ко взятию Бастилии по лету?
В канун корейской пасхи?
Констанция Бонасье:
Труден путь…
Всего до Марлезонского балета
Вам надо продержаться как-нибудь.
Анна Австрийская:
А вдруг да не объявится он вскоре?
А вдруг сильней окажется злой рок?
Испанка я иль нет, ядреный корень,
Зарежусь, если не поспеет в срок!
Констанция Бонасье:
Ну, что так убиваться, право слово!
Король не зверь – побьет, да и простит.
Анна Австрийская:
Да хучь бы уж побил – не так хреново,
А то ведь разведется, паразит…
Уходит.
Констанция Бонасье:
Одни проблемы! Чертова работа!
Мечусь без выходных и проходных,
Ни премии тебе, и ни почета,
Ни компенсаций, и ни отпускных.
Затеют геморрой какой-то сами,
А ты давай, Констанция, крутись,
Спасай, уж коль связалась с господами,
Их царственную задницу и жизнь.
Подыскивать другое место надо,
Ведь опыт есть, и, в общем, не глупа.
Пойти к миледи, что ль, на рюмку яду?
Короче – увольняюсь, пуркуа па!