"Может быть, запеть?"
Марк Стренд
Еще в саду кой-где видны цветы,
но ветры перемен уже задули
восторг (безнравственный восторг) и ты,
каким-то чудом, ты еще не умер.
Какими-то словами ты сумел
внушить себе, что это – зелень только,
и никакого отношения к тебе
смерть не имеет. Флора – незнакомка.
Пока все хорошо. Пока ты жив.
И много зим лежит еще по курсу,
и много зелени еще взбежит
по этим веткам. Так что не волнуйся.
И все же – странно пережить того,
кто позже начал удивляться солнцу,
и в ком не меньше твоего,
пусть и в невидимой отваге, сердце бьется.
И так всегда: ни света, ни имен,
ни памяти о них тебе не нужно,
когда ты знаешь: те, кто был спасен,
на самом деле, не спасен. Твой ум простужен
сейчас не холодом, а их судьбой.
Все мысли о себе так странно схожи
не с чем-то утешающим, но с той
водой, что знает, что замерзнет тоже.
И если это жалость, то не к ним.
Шумит листва, разбрызгивая капли
недавнего дождя к корням своим,
чтоб те их перед смертью напитали.
Бежать домой? Но для чего? Потом
куда бежать-то, если одеяло
пространства не кончается окном,
и впереди, пусть даже не Валгалла,
но точно – предсказуемость, исход,
возможно, не последний, но стабильный
в своем соотношении широт,
времен и боли, часто очень сильной.
На этом пункте хорошо для них –
цветов – сойти с ума, ввиду того, что ждет их
не за горами, – без «их либе дих»
и прочей ерунды, присущей многим
разумным существам, венцам… Не знаю
на кой тебе дано так много жизни,
но здесь ты понимаешь: время лает
не только на тебя...
2001