А небо-яхонт голубые крови
Глубоко так посередине лета,
Что облаками над Москвой-рекою
Плывут ладьи небесного совета.
Не прибыло ли солнечное войско,
Лучи на шлемах яркие до слепа, -
Златого лета доблестная поступь
С престолов горних до земного слепка.
Меж яхонтами - голубым и алым -
Земною кровью и небесной синью
И мирное, и ратное бывало,
И славное, и грозное в России.
«…Владыко Христе Боже иже страсти
Исцеливай в нас страстями своими.
Сокровище благих, Твои нам зраки
Ты обнови же, присно и поныне
Даруй нам покаяние всецело
И сердце люботрудное даруй в век,
Животворяще уврачуй и тело
Твоей честною кровью, иже любве.
И возведи от пропасти-погибель -
Ни умиления, ни слёз доселе,
На высказание честное изыди
Сопричастить нас в избранное племя.
И воспитай со ними зраком таинств,
Молитвами пречистыми Твоими…» -
Так опадают небо словесами,
Когда среди церквей проходишь мимо.
Кровь голубая ни куёт, ни сеет,
А смотрит нежно-ясными очами.
В наряде белом сёстры милосердья
И их князья за хрупкими плечами
Печалятся и ратуют за судьбы
Подвижнически, в чём-то обреченно.
Они не судьи, как мы им не судьи,
Поступками любви не подотчетны.
Незанятою часть себя оставя, -
Скорее, облак прошлое, не гири, -
Застигнуты, восприняли державу,
Которую им отдали другие.