Подтянутый вид, запах духов,
«Жилетом» разглажена кожица,
Заметна едва седина у висков,
Ну, очень приятная рожица.
Белой фурани лихой «энтерпрайз»
Словно прибит к голове,
Мягкой поступью радует глаз
Ножка в чёрной туфле.
Тужурку слегка распирает брюшко,
Как бритвы наглажены стрелки,
Даже пылинки рабом-денщиком
Убраны с рубчиков мелких.
Блеск галуна на его рукаве,
Грудь орденами пялится,
Твёрдо сидит на ровном киле
Широкая, сальная задница.
Привычно зажаты в потной руке
Вечно пустые блокноты,
Энергией плещет, бежит налегке
Имитатор кипучей работы.
Крепко хранит пустая башка
Тупость, чванливость и спесь,
И никогда не коснётся виска
Рука, отдавая честь.
Умелым лизаньем, знатным родством
Путь себе стелет наверх,
Ему не важно, что будет потом,
Плевать он хотел на всех.
Карьеру свою, череду должностей
Он знает на годы вперёд
И с «мухой» погон на хилом плече
Гордо по жизни несёт.
Ему не пришлось загибаться в морях,
Толком он их и не видел,
Крепко за кресла держался моряк,
В штабах просидел сиднем.
Чем-то командовал, роли играл,
Решенья читал не впопад,
Вроде на вид боевой адмирал,
Только от слова зад.
Его не волнует, что флот размазан
И тихо гниёт на приколе,
Ошмётки эскадр забились по базам,
В сердцах моряков горе.
Мерно плывёт и не тонет дерьмо,
Званья были бы звонки,
Дурное дело его не хитро –
Рубить корабли на иголки.
Ломать - не строить, за ним хоть потоп,
Он чести в руках не держал,
Ему российский не жалко народ,
Что флот в муках рождал.
Непотопляем, доволен собой,
Делов-то – море предал.
Видно кому-то нужен порой
Даже такой «зад-мирал»…