Этот сорт высокоценных высокообрзованных разными идеями и чувствами людей, которые не находят себе места среди нервной действительности. Они не могут признать примитивность, ступенчатость, гиперболичность или иную зависимость истины от них самих и счастья любви. Они услышали со всех сторон луны мнения о сути, и не считают ни одно из них своим. Генерация собственного отвергается главенством разума, переливающегося всеми цветами радуги логики материального мышления. Это интересно и познавательно лишь до того момента, пока они не начинают сублимировать свой недостаток любви на невинных. За неимением возможности истинно полюбить, наполнить чашу своей духовности, они ищут источник в созданиях нулевых от природы, которые признаются на определенный околодвадцатилетний срок их собственностью. Тут гарантии они дают себе сами и навязывают другим сами. Не пройдёт и года, может пара месяцев, а может и несколько недель, как этот человек начнет свой путь познания ответственности за того, кого только собирается получить, породить, полюбить. В удовлетворении жажды обладания он готов совсем на всё ради осознания себя в роли истинно нужного тому, кто без него ни капли молока, ни первой улыбки, ни первого шага одолеть не сможет. Когда первостепенным средством является материнско-отцовская любовь, ребенок не получает жизни в любви, которая шире, у'же и направленнее этого начала. В моей субъективности любовь превыше любых исходов, любовь бесспорная и верная является истоком нового.
Человек истинно любит, не мысля любви, без осознания ее, без подпитывания своего «эго» разумом, без внутреннего голоса, который направляет, который несёт ответ за всё. Осознать любовь, значит потерять полёт любви.
Декартовский постулат «Я мыслю, значит, я существую» пропитан грустью границ разума. Мыслить своё бытие негуманно по отношению к жизни. Кому приятно видеть сон, осознавая, что ты спишь? Сон - это жизнь. Жизнь - это любовь. И только так всё есть настоящее.