я снова включаю тебя на полную громкость,
я снова карябаю слух как игла винил.
и мы не вмещаемся в рамки с названием "скромность"
нас вечер дурманно-туманящий опьянил.
нам дали винилы и старенький граммофон,
закашлявшись ноющий арии еле-еле;
нам дали вино и вечность для двух персон,
и катастрофически малую боль с похмелья.
ты знаешь, дороги пластиночьи неисповедимы,
но джазу на это похоже совсем плевать.
нас в комнате трое: ты, я и одна нелюдимая
зовущая топью подушек пустая кровать.