Все хорошо: что полная луна
на черном небе, как второе солнце,
под самым домом бойкая трава,
и ничего сквозь это не прольется
в наш мир из новых неизвестных мест,
по коим плачут не одни спириты.
Что можно положить на интерес
к себе и остальному виду.
И, запрокинув вымокший рюкзак
за голову, наладить связь с природой,
настолько равнодушной к нам, что так
смешно понять – на самом деле кто ты.
Когда во тьме закуришь, и в лицо
шустрящий мотылек тебе заедет,
успев подумать только: «Пронесло!» –
почувствуешь не свой масштаб, но трепет,
по коже пробежавший и внутри.
Куда как мал для жизни во вселенной.
Его пыльца на ощупь не шуршит,
и в воздухе он тоже незаметный
на слух.
Подумаешь с испугом про себя:
«А был ли вообще он в этом мире?»
Подумаешь от первого лица
и содрогнешься с новой силой.
От скрипа ль зашифрованных страниц
ночного ветра, кои крыть нам нечем?
Мир познаваем до таких границ,
когда во тьме уж ничего не блещет.
И оглянешься на шумящий лес,
в котором не видать дороги к дому,
и прорубь звездная небес
покажется не столь уж и знакомой
на вид, чтоб выпалить: «Полярная звезда!»
В ответ не вспыхнет шквал рукоплесканий.
И только след ночного плясуна
покажется на коже звонкой раной.
26 июля 2002 г.