Царь Кипра, молодой Пигмалион,
Ни в ком не видел женщину мечты.
И создал из слоновой кости он
Творение небесной красоты.
Он любовался статуей своей,
Ревнуя к тем, кто приближался к ней,
Была мила ваятелю она
Так, как из смертных женщин ни одна.
Любимую он Галатеей звал,
В пурпурные одежды одевал,
Цветы, как все влюблённые, дарил,
И нежные слова ей говорил.
В день Афродиты, свой покинув трон,
И возложив ей жертвы на алтарь,
С мольбой к богине обратился он,
Чтоб оживила Галатею та.
Богиня снизошла, и в знак того
Три раза вспыхнул жертвенный огонь.
Царь мчался, ног не чуя под собой,
И вскоре оказался в мастерской.
Возлюбленную взяв за кисть руки,
Воскликнул он: - Любимая, проснись!
И поддалась нажиму пальцев кисть,
Зажгло лицо румянца островки.
Расширилась, вбирая воздух, грудь.
Раскрыли веки глаз голубизну.
И царь, ещё растерянный чуть-чуть,
Поцеловал ожившую жену.
Весть облетела остров весь на раз,
И толпы собрались перед дворцом.
И девушку, прекрасную лицом,
Царицей все признали в тот же час.
Был пир, произносили все столы
Новорождённой в честь за тостом тост.
И Афродите дружные хвалы,
Любви во имя оживившей кость.