Когда поднималась температура - безумно болело сердце.
Знаешь, это будто бы в желудочках умирала наша чертова бесконечность.
По венам, артериям, ударам и вдохам кралась неразумная честность,
Это все лучше, чем ваша желчь и манерность.
Про мою отрицательную вторую можно сказать не многое:
Не пешеходов, не музыкантов, не даже ученых -
Сплошные птицы в ошейниках, да и бумажные пароходы.
Люди бежали мимо, тыкая пальцем: - Утопленник!
Правда? А я не заметила, что из глаз вода вперемешку с содержимым солонки.
Если добавить немного жгучего перца, меня уж, увы, не согреть.
Знаешь, а если честно, мне надоело черстветь.