Слишком долго безумно, натужно молчал,
Выжигая до звуков слова –
Я, привыкший стихом сыпать вольно сплеча,
Со стихами конкретно порвал.
Я в нирване своей был, как перст, одинок,
Проклинал судьбоносный вердикт.
И по крикам скучал новорожденных строк,
Что душа порывалась родить.
Сел за стол, когда боль потихоньку ушла,
Отпылал садо-мазо пожар…
Но привыкшая, видно, к абортам душа
Потеряла способность рожать.