Облаков вечерних акварели
расплываются на глади синей;
нынче месяц задремал в постели
на пуховой розовой перине.
Но недолго нежился в ней странник,-
ветер тучи раскидал, глумился;
и печальный призрачный изгнанник
молча от него посторонился.
Над сутулостью бесплотной стати
ветер саркастически смеялся,
но для лёгких, ветреных понятий
месяц недоступным оставался.
Зная надругательства причину,
цену притязаниям напрасным,
сквозь гуляки пошлую личину
он сиял спокойным светом ясным.