Срок восхода скрывала ночная завеса,
Я был мраком напуган, я крался, как вор,
Шум прибрежной волны меня вывел из леса,
Сквозь незрячую тьму я увидел костёр.
На морском берегу было тихо и зябко.
Я к свету побрёл, от тоски осмелев,
На прибрежном песке танцевала арабка,
У костра – ручной сидел лев.
Тонкий шёлк, как молочными облаками,
С крутых бёдер арабки стелился к ногам.
Её руки усыпаны жемчугами
И грудь отдана жемчугам.
Тонким звоном смеялась золотая мониста,
Тело вилось, как кобра решалась к броску,
Лев встряхивал гривой, рыжей, волнистой,
Утробно рычал, был хвостом по песку.
Арабка смеялась, ерошила гриву
Огромному зверю, хватала за хвост.
Лев то к земле припадал игриво,
То вдруг вздымался во весь львиный рост.
Вода набегала на берег волнами –
Солёные губы ласкали песок.
Танцовщица гнулась в килич. Между нами
Подвесили небо на волосок.
Под подолом у ночи просочился багрянец
Тонкой лентой, но звёзды упрямо блестели.
Тени плясали языческий танец
На бархатном бронзовом теле.
Костёр бесновался, взмывал языками
К луне, разлетался красными осами,
Дым под арабкиными руками
Сплетался упругими косами.
Небо светлее, стремительней танец,
Всё звонче мониста, бёдра быстрей,
Я – гиблый, пропащий ночной самозванец
Вышел из тени и руки к ней
В свете луны и огня простёр,
Пальцы сжигая жаром сполохов.
Наш разделял один лишь костёр
Да воздуха – пара вдохов.
Из тонких пальцев скользнул платок,
Лёгкий, прозрачный, словно слеза,
Парусом взвился и лёг на песок.
Мы взгляды скрестили. Её глаза
Заблестели в ночи – на ночь похожи,
Заблестели ртутью - так звёзды блестят,
Я замер от страха, почуял кожей
Зловещий и хищный взгляд.
Влажные, гладкие, смуглые губы
Искривил изумленный гнев.
Мониста замолкла. Резко и грубо
Ко мне повернулся лев.
Я увидел себя в отраженье зрачков.
Зверь грудью припал к песку.
Зарычал и ряд белоснежных клыков
Обнажил, готовый к броску.
Тонкие руки в обрамленье жемчужин
Задрожали от злости. Гнев бёдра сковал.
Арабка забыла себя. Ей был нужен
Тот, кто её прервал.
Взмах кисти – и в пальцах вновь шёлк возник
И исчез в прожорливых всплесках огня.
С губ слетел разъярённый крик,
Лев бросился на меня.
В этот миг из воды золотая монета
Блеснула ребром и метнула иглу,
Что промчалась над морем и лезвием света
Пронзила густую мглу.
Мне глаза закрыл то ли страх, то ли свет.
Приготовил я кожу к последним когтям,
С усмешкой послав прощальный привет
Всем пережитым страстям.
Но мгновенья сменила минута, и я,
Пересилив себя, разомкнул ресницы.
Там, где кружилась, точно змея
Колдунья, летали морские птицы.
Побережье море было пустым,
В воздухе запах солнца повис.
Я из груди выпустил дым
В свежий утренний бриз.
С каждым мгновеньем становилось светлей,
Восход согревал нежнее огня.
Я коснулся руками чуть тёплых углей,
А солнце коснулось меня.